Жанна Голубицкая - Дьявол просит правду

— Да я бы с удовольствием, но боюсь, что мы застряли…

— Ну и хорошо, — Вова не перестает улыбаться. Боже, какая у него улыбка! — Давай тогда болтать. Ты журналистка, Манана, или, может быть, художница?

— Я журналистка. Без пяти.

— А как это — без пяти?

— Мне никто интервью давать не хочет. А вчера вообще послали.

Пресняков заразительно хохочет:

— Это круто! Но ты не расстраивайся! Хочешь, я тебе интервью дам? Раз уж мы так удачно встретились?

Я уже почти влюблена:

— Конечно, хочу!

Крики снаружи все усиливаются и постепенно приобретают истерический характер. Мужской голос басит: «У нас проплачены часы аренды студии!» А женский ему вторит: «А у нас через два часа концерт в ночном клубе! Но что я вам его из-под земли достану, если его нет нигде?» «Слушайте, а может он в лифте сидит?» — догадывается мужчина. В двери лифта раздается оглушительный стук: «Вова! Вовочка, ты там, родной? Отзовись!» Но Вове все по фигу.

Кстати, мобильники в нашем лифте почему-то не берут. И поэтому нам никто не мешает общаться. И это не иначе как судьба! Мне не звонит ревнивый муж, хотя на часах уже почти 11 вечера. А у Преснякова срывается концерт в ночном клубе, но его это, похоже, не слишком волнует. Кнопка «диспетчер» на панели лифта тоже благородно не подает признаков жизни. А через несколько минут и вовсе скромно гаснет. А еще через пять минут гаснет и свет.

В темноте я чувствую волнующий запах «Givenchy Blue» и слушаю его волнующий тихий голос. Очень секси! Вова полушепотом дает мне интервью на самую вечную из тем — за жизнь. Мы чувствуем себя заговорщиками и тихо хихикаем.

— Знаешь, Манана, — говорит он. — Я люблю, чтобы жизнь была полная, насыщенная и красивая — вино, женщины, музыка. Вкусная еда.

— Это называется гедонист, — подсказываю я.

— Ну да. Или эпикуреец, — соглашается Вова.

А он образованный мальчик, кто бы мог подумать! И хорошенький какой! Ой, что это я!

— Слушай, Манана, а хочешь, мы с тобой прямо сюда, в лифт, вина закажем и суши? Я сейчас вниз в ресторан позвоню.

— Я хочу. Но здесь сотовый не срабатывает. Мы с тобой как на необитаемом острове. Нет ни еды, ни воды…

— И все, что нам нужно — только любовь! — подхватывает Владимир.

Мне почему-то вспоминается Людмила Марковна с ее «Вам, девушка, легче повеситься, чем мне отвечать на ваши вопросы». Видела бы она меня сейчас, висящую между этажами в темноте, почти в обнимку с самой настоящей селебрити, которая при этом охотно отвечает на все мои вопросы! Вот я и повесилась, как она просила. Да не одна, а со звездой!

— Так как насчет любви? — настаивает Вова.

Слава богу, что я еще не так стара и закомплексована, чтобы не уметь отличать приколы от сексуального харрасмента. И мерси брату Роме за мою осведомленность в нынешних нравах. Поэтому отвечаю Вове в тон:

— С тобой — легко! Я, кстати, йогой занимаюсь, поэтому со мной удобно трахаться в лифте. И в телефонной будке.

— А ты прикольная! — мой «сокамерник» оценивает ответ по достоинству. — Я тебе свой телефон оставлю. Если понадоблюсь, звони. И с коллегами по цеху могу свести.

Я безмерно благодарна. И уже не влюблена, а почти люблю. Вот что значит звездная харизма! Хотя подозреваю, что у Владимира, помимо звездной, имеется и чисто мужская. Мужественная и обволакивающая.

Нас вызволяют из лифта минут через сорок. Мы расстаемся, крайне довольные друг другом. Я уношу в сумочке Вовину визитку. Мою звезду тут же увлекают куда-то многочисленные ассистенты. Он машет мне рукой. Я машу ему. Беднягу, наверное, повели назад в студию. А я еще долго сижу в заведенной машине, курю и размышляю о странностях любви.

Приезжаю домой. Время пол-первого ночи. Муж опять не разговаривает. Похоже, это становится нормой. Но мне не до него, я же влюбилась! Поэтому, прямо как в старые добрые времена, закрываюсь в комнате и звоню подруге Элке.

Элка — моя самая близкая подруга, в том смысле, что ближе всех живет. В свете городских пробок и немыслимой занятости всех моих подруг семьей и работой, регулярно мы видимся только с Элкой. Если в прошлом веке москвичей потихоньку портил квартирный вопрос, то в нынешнем столетии их явно добьет ситуация на дорогах. Я знаю подружек, которые не видятся годами! Зато регулярно часами трещат по мобильнику — благодаря тем же самым пробкам.

А мы с Элкой как-то дали друг другу слово по субботам встречаться в реале и выбираться в фитнес-клуб, находящийся аккурат на полпути между ее и моим домом. Посещать коллегиально постановили pumping — силовое занятие с утяжелением. Не потому что он нам как-то особо сильно понравился, а просто время удобное — 16.00 в субботу. Как раз после занятия можно куда-нибудь в кабачок, восстановить утраченные калории. Мы даже приобрели на двоих семейную клубную карту, чтобы стимулировать собственную посещаемость. И, надо признать, иногда нам это удается. Хотя чаще, конечно, мы все равно прогуливаем. Всегда находится куча уважительных причин. Но зато по пятницам мы исправно звоним друг другу с вопросом, полным подозрения: «На пампинг завтра идешь?»