Сергей Лукьяненко - Сборник

Не спрашивайте, как это делалось. Корабль снабдил меня лишь описанием возможностей молекулярной брони – но не технологией процессов.

Серебристые ленты, тянущиеся из ладоней, сократились, метнув меня обратно к танку. Там, где я только что висел, полыхал огненный шар – фанг явно признал меня самым опасным противником. Мелочь, а приятно.

Через секунду бой кончился. Рядовой, стоявший за спиной фанга, наконец выстрелил, и там, где стоял фанг, полыхнуло огнем. В отличие от нас фанг защиты не имел – или не успел ее активировать.

Я вновь сидел на закопченной, горячей броне, словно и не совершал экскурсии в небо. На площади жиденько дымилась аккуратная, чем-то даже симпатичная воронка. Края ее поблескивали оплавленным стеклом. Весь бой занял пять-шесть секунд.

Офицер смотрел на меня из своей решетчатой клетки, часто моргая и болезненно щурясь. Глаза у него были налиты кровью – защита чуть-чуть запоздала. Похоже, он так и не заметил моего вояжа в небо.

– Капсулы! – закричал я. – Огонь по капсулам!

Не глядя на приборы, офицер ткнул в пульт. Турель излучателя дернулась, дослеживая цель, и выбрызнула вверх струю белого света.

В небе хлопнуло, серые облака осветились изнутри дрожащим оранжевым сиянием. «Увеличение фоновой радиации на двадцать миллирентген», – скользнула в сознание чужая мысль. Молекулярная броня не нуждалась в динамиках.

Взрыв словно послужил сигналом. С секундным запозданием над городом вырос частокол ослепительных лазерных игл. Город ощетинился, как напуганный дикобраз… Пока офицер колдовал над пультом, наводясь на следующую капсулу, я торопливо огляделся. Залпов было много… но меньше, чем я ожидал. Облака светились невиданной иллюминацией, провожая в последний путь фанговских десантников. Но вспышек было всё меньше, как и лазерных лучей. А над домами начали подниматься дымные фонтаны, сопровождаемые легкими хлопками плазменных пушек. Нападение на наш танк было частью общей стратегии фангов. Переброшенные через гиперпространство одиночки расчищали плацдарм для основных сил вторжения…

– Наведение произведено, – сказал офицер, сгорбившись над своим пультом. – Почему же они не стреляют?

А наш танк стрелял. Я вдруг заметил, как вздрагивает в подвеске излучатель, выбрасывая очередной импульс. Этакое доказательство факта, что фотоны имеют массу…

– Парша на твое стадо! – неожиданно визгливым голосом выругался офицер.

В небе, там, куда был нацелен ствол, сверкнуло. На город упал раскатистый гул – это докатился звук первого массированного удара по десантным капсулам.

– Они самоликвидировались! – закричал офицер. – Клянусь, луч срезал лишь крылья! Эти мерзавцы подорвали себя!

До меня вдруг дошла истина.

– В первой волне десанта фангов нет, – сказал я, непроизвольно включая общую трансляцию. – Капсулы шли пустыми, с механизмами наблюдения и самоликвидации. Десантники пойдут вторым эшелоном…

– Сергей, вторая волна капсул входит в атмосферу, – голос Ланса казался спокойным. – У нас есть пятнадцать минут…

– Сколько осталось зенитных машин? – зло поинтересовался я.

– Процентов двадцать. – Ланс замолчал, заметив, что разговор идет по общей волне. – Должно хватить, – оптимистично заявил он таким тоном, что стало ясно – десант займет город без особых проблем. – Возвращайся на свой канал…

Я потянулся к переключателям, упрятанным под тонкую пленку молекулярной брони, но в наушниках щелкнуло. Броня предугадывала мои движения…

– Ланс, где наши корабли?

– Уже нигде.

Ясно. Я покосился на офицера – тот неожиданно тоскливо смотрел вверх. Начало разговора он слышал. И прекрасно понимал: сотне танков с лазерными «зенитками» десантные капсулы – настоящие, а не фальшивые – не остановить.

– Ланс, если кто-нибудь захватит фанга… Это наш единственный шанс. Пусть попытаются выловить этих… гипердиверсантов.

Договаривая, я повернулся в сторону палисадничка, где сидел наш «охранник». Не знаю почему. Интуиция, шестое чувство, неясный звук, прошедший мимо сознания…

Арнатьинский солдат, так оптимистично оценивавший шансы своей армии, лежал на щетине рыжей травы. Из спины его торчала рукоять атомарного меча.

Над телом, держа в руках что-то посолиднее плазменной пушки, стоял фанг.

Тяжесть.

Жар.

Красно-белое пламя вокруг.

Никакой опоры.

Словно падаешь в исполинскую топку… в звезду…

Я попытался повернуться – и красно-огненное качнулось, сдвигаясь в сторону. Что происходит? Фанг, целившийся в танк из чего-то жуткого – матовый шар с прикладом, толстый ствол, похожий на конус… И сразу же – жар, тяжесть, огонь…