Канта Ибрагимов - Сказка Востока

О том, что между Золотой Ордой и Египтом идут интенсивные переговоры и договоренность, в принципе, уже достигнута, Тимуру из своих надежных источников доподлинно известно. Он знает, что если Тохтамыш с севера, а мамлюк с юга одновременно начнут наступление, то на два фронта воевать не сможет, ибо, как показали последние события, очень храбрый в бою сын его, Мираншах, был недавно мамлюками разбит и, спасаясь от плена, бежал под крыло отца.

Тимуру надо было действовать быстро и решительно, но это не значит сломя голову, чего он никогда не допускал, ведь он игрок в шахматы, а в шахматах с наскока и авантюрой победы не достичь, все необходимо просчитать на несколько ходов вперед. Вот он и склонился над шахматной доской в живописном уголке Грузии, у излучины Куры. Свита Тимура даже дышать боится, никто не смеет нарушить его покой, но ведь с самим с собой играть малоинтересно, даже бессмысленно.

— Неужели на этом чертовом Кавказе никто в шахматы играть не умеет? — не поднимая головы, сурово процедил Тимур.

Великий эмир был не только выдающийся полководец, но и прекрасный шахматист. Мало кто ему мог противостоять и в этой мирной игре, но если кто его обыгрывал, то Тимур, прирожденный лидер и победитель, приходил в ярость, — и судьба шахматного обидчика была плачевной. Эта молва о Тимуре, как и все остальные, распространилась по свету, и даже те, кто мог бы Великого эмира обыграть, не смели и помыслить об этом, а посему достойных противников не было.

— Так есть здесь шахматисты? — гневно повторил свой вопрос Тимур.

— Э-э, есть, — чуточку вперед подался визирь воды и, видя, как Повелитель удивленно повел бровями, сразу же пояснил: — только он находится в тюрьме.

— Ты что, издеваться надо мной вздумал? — с годами нрав Тимура стал круче: он мог быть по-царски щедрым и милостивым и в то же время не только за поступок, но и за нечаянно брошенное лишнее слово обходился беспощадно даже с близкими. — Небось, какой-нибудь голодранец иль вор.

— Никак нет, мой Повелитель, — виновато склонился визирь [27] Визирь (араб.) — буквально: носильщик тяжестей, министр. воды, будто действительно его давил непомерный груз. — Это местный Молла [28] Молла (мулла) — служитель религиозного культа. В то же время на Востоке так называли ученых мужей. по имени Несарт.

— Хм, это за что же Моллу посадили? — Как последователь Ясов, Тимур очень почтительно относился ко всем просветителям, тем более к религиозным деятелям любых вероисповеданий — это был один из залогов успеха завоевателя.

— Его дело весьма щекотливое, правда, давнее, он уже лет двадцать в заточении.

— Двадцать лет в тюрьме? — удивился Тимур. — Оф! Представляю, как он там провонял. А ты его ко мне, да еще в шахматы играть?!

Лицо Тимура всегда было сурово, и по тону нельзя было понять, что у него внутри, какая последует реакция. Да в это время незаметно появился маленький юркий племянник Повелителя, сын его любимой, уже покойной сестры Туркан-ага, звали которого Чанар. По родству Чанар на многое не претендует и, может, поэтому, а может, из-за личных качеств он особо приближен: начальник тайного сыска в любое время имеет доступ к Тимуру. Его теперешнее появление всем понятно — прибыл гонец.

Это в былые времена Тимуру все при свите докладывалось, все сообща выслушивали и вместе принимали решения. Ныне все иначе. И не потому, что Эмир эмиров стал Повелителем мира, действительно, полмира завоевал. Нет, масштаб иной, борьба иная, методы иные, и сама жизнь иная. Если в свите почти что каждого государя есть люди, подкупленные Тимуром, то почему они не могут быть и рядом с ним?

Тимур и Чанар уединяются в отдельном шатре, куда нет доступа никому, кроме личной охраны. Почти что одновременно прибыли гонцы, оба из Самарканда. Первое послание было от Сарай-Ханум, главной жены Тимура, второе — от Хан-заде. Люди называли их Большой госпожой и Малой. Между этими влиятельными женщинами при дворе Тимура шла острая вражда, которая в немалой степени портила жизнь Повелителю, и, казалось бы, стоило такому беспощадному и всемогущему человеку, как Тимур, всяческими способами урезонить этих женщин, навести покой и порядок в своем доме, дабы не мешали ему в грандиозных делах. Но не все так просто, даже в жизни Повелителя мира. И та и другая женщины имеют сыновей, наследников и опору Тимура, вот и приходится даже такому государю разбираться в женских сплетнях и интригах своего двора.