Альфрид Изатулин - Медики уранового стройбата

Акклиматизация завершилась примерно через 10-12 суток.

Тем временем прибыла жена с дочерьми, пришел контейнер с домашними вещами. Жизнь стала налаживаться.

Старшая дочь пошла в ближайшую школу. Для младшей, как всегда, мест в детском саду не было. Рентгенолог госпиталя капитан Ярославский помог.

Анатолий - очень приятный в общении человек. Рост чуть ниже среднего, взгляд с небольшим прищуром, с хитрецой, улыбчивый. Говорит чуть нараспев. Очень коммуникабельный. Переговорил со своей пациенткой, заведующей детским садиком, и дочь была устроена.

В дальнейшем Амир и Толя подружились. Толя дослужил до середины 90-х годов, уволился в запас и стал успешным бизнесменом. Среди его бизнес-проектов был и такой: подъем со дна Байкала затонувшей древесины, которой накопилось несметное количество вдоль побережья. А в смутные бандитские 90-е он начал с торговли спиртом (Зиминский гидролизный завод). Как он говорил - деньги не вмещались в сейф. Каждому свое. Удачи ему!

В сентябре наступили холодные дни. По утрам трава уже в инее, воздух прозрачен и свеж.

В течение года Тарскому пришлось практически заново создавать хирургическую службу госпиталя. Были обучены операционные сестры, анестезистка, хуже дело обстояло с хирургами. Самостоятельно оперировать ни Оладушкин, ни Левша не могли, только под присмотром начальника отделения. Капитан Левша выполнял обязанности анестезиолога, оперировать не рвался. Чаще всего он говорил про карбюраторы, тормоза, свечи; автомобилист... Оладушкин по совместительству вел ЛОР патологию, причем довольно успешно, по хирургии ему можно было доверять грыжесечения, аппендэктомии, удаление поверхностных доброкачественных опухолей и т.п. Правда, однажды, выполняя флебэктомию, повредил бедренную вену. Вызванный в операционную Тарский смог выполнить пластику дефекта стенки вены лоскутом из большой подкожной вены. Обошлось... Долго в последующем Оладушкин смотрел на своего начальника с уважением во смеси с некоторым испугом, и слушался беспрекословно.

Ближе узнал коллег, других специалистов госпиталя. Клинического опыта практически ни у кого не было. Военных врачей набрали из войск, после краткосрочной специализации, из того, что было! А контингент был неважный. Инфекционист здорово напоминал Ноздрева из "Мертвых душ", даже внешне, и по медицинским познаниям тоже ушел недалеко от уровня гоголевского героя...

Как-то, придя утром на службу, Тарский обнаружил в палате интенсивной терапии своего отделения воина, который плелся в туалет палаты, при этом из него буквально лился на пол жидкий кал. Элементарная диарея (понос)! А что же он делает в хирургическом отделении?

Этот вопрос Тарский выяснял в кабинете начмеда госпиталя капитана Алтайского. Здесь же присутствовал начальник инфекционного отделения капитан Ослоухов.

Тарский:

- Я обнаружил в палате интенсивной терапии хирургии больного из инфекционного отделения с диареей. Это инфекционный больной. Инфекционный больной должен лечиться в инфекционном отделении. Как он попал в хирургию?

- Ему стало плохо в инфекционном отделении и я распорядился перевести его к вам, товарищ майор.

- Стало плохо - это показание для перевода в хирургию?

- Вдруг с ним что-нибудь случится?

- Что?

- Станет еще хуже?

- Ну и? Будем оперировать понос?

Молчание... Вот с такими "специалистами" Тарскому пришлось работать. "Поносника" он вылечил сам, эти еще загубят пацана. Капитан Ослоухов в дальнейшем исчез, перевелся куда-то. На счастье пациентов. На должности начальника инфекционного отделения появился старший лейтенант Подгузников, из педиатров, порядочный, думающий доктор. В последующем его жена Наталья стала отличной операционной сестрой хирургического отделения.

В войсках боятся трех напастей, в смысле инфекций: дизентерии, ОРЗ (здесь же грипп), менингита (менингококковый эпидемический цереброспинальный менингит). Все эти хвори великолепно, массово распространяются в скученных человеческих коллективах, читай, в воинских частях. Для доктора Подгузникова испытание на прочность не заставило себя долго ждать: в отдаленном полку слегли солдаты, симптомы болезни были довольно типичными - острое начало, температура повышалась до 38-39 градусов, резчайшая головная боль, с иррадиацией в шею, спину и ноги. Головная боль сопровождалась рвотой, общей гиперестезией, появились менингеальные симптомы. Часть больных впала в сопорозное состояние.