Эдуардо Бланко-Амор - Современная испанская повесть

— Конечно, — вставляет Карлос, — некоторые думают, что еще смогут выкрутиться, и торопятся удрать с тонущего корабля. Но у таких, как Педроса Латас, выхода нет. Единственно возможная для них система — франкизм, и ему они останутся верными до конца.

— Ну, это понятно, — говорит Хулито, вытирая с подбородка белую пивную иену, — даже Ариас [64] Карлос Ариас Наварро (р. 1908) — политический деятель, с 1957 г. — руководитель Генерального управления безопасности, с 1965 — алькальд Мадрида. Затем министр внутренних дел. В 1974 г. после убийства Карреро Бланко занял пост премьер — министра. бросается из крайности в крайность: из Пардо мчится во дворец Сарсуэлы [65] Резиденция Хуана Карлоса в Мадриде. , стараясь угодить одновременно двум господам, хотя я думаю, ничего у него из этого не получится. Те кто поумнее, сориентировались еще раньше: ведь давно было ясно, что у франкизма нет будущего.

— Посмотрите, что творится на бирже, — вставляет Луис.

— Конечно, капиталисты знают, что делают. После процесса в Бургосе франкизм исчерпал себя, Хуан Карлос для них — единственный достойный выход. За покойника судорожно цепляются только те, кто знает: у них выбора нет, — партийные бюрократы, капиталисты, нажившиеся на спекуляциях и связанные с фамильным кланом…

— Да, конечно, — перебивает Карлос рассуждения Хулито, — что такое Вильяверде [66] Маркиз де Вильяверде — испанский аристократ; зять Франко; в семейном клане играл видную роль. Врач по профессии, он сделал все, чтобы искусственно продлить агонию каудильо. после смерти Франко?

— Ничто. Потому‑то маркиз монополизировал его и держит ситуацию в своих руках, не давая никому вмешаться, стараясь любыми способами поддержать жизнь и старикане. Пока он жив — пусть это просто растительное существование, — у маркиза еще есть власть, но когда Франко опустят под могильную плиту — все, прекрасная жизнь Вильяверде кончилась. Если б он мог, он бы набальзамировал Франко или заморозил бы его, чтобы бесконечно тянуть с этой чепухой о временно исполняющем главе государства. Нет, серьезно, — все больше воодушевляется Хулито, — иногда мне даже жаль этого коротышку. Разве можно обращаться с человеком так, как поступают с пим? Да это просто преступление! В какой цивилизованной стране допустили бы такую операцию, какую сделали вчера ему? Ведь это все равно что оперировать покойника! Только напрасно мучают человеческое существо, у которого нет ни малейшей возможности выжить, как будто им доставляет удовольствие, пользуясь беззащитностью, заставлять его страдать — и все только чтобы продлить жизнь на день, от силы — на неделю. Чем, скажите, пожалуйста, это отличается от экспериментов на людях в немецких лагерях смерти?..

Когда мы возвращаемся из кафе, в мой кабинет заходит Хоакин. Да, он совсем не то, что Карлос, Луис или Хулито… Это благонамеренный консерватор, причем худшего толка. Типичный законопослушный гражданин, по клонник «тацитов» [67] Представители реформистской католической группы в анти- франкистской оппозиции, появившиеся в начале 70–х гг. Свое название группа получила из‑за псевдонима «Тацит», которым ее члены подписывали статьи в газете «Йа», часто вызывавшие широкие отклики. . Ему бы хотелось, чтобы все оставалось как есть, совершенно без изменений, но только чтобы не было этого старика, который таким людям, как Хоакин, уже кажется неудобным. Покончив с делом, которое его привело, Хоакин заводит разговор о статье Хуана Луиса Себриана [68] Хуан Луис Себриан — испанский журналист, выступавший с критикой франкизма. Главный редактор независимой либеральной газеты «Эль пайс» с момента ее основания (1976 г.). в утреннем выпуске «Йа».

— Честно говоря, — поддразниваю я его, — я не очень понял, к чему он клонит.

— Ну знаешь, — говорит он, то ли удивляясь, то ли принимая мои слова как должное, — лично мне все кажется очень ясным. Речь идет о правительстве Национального единства.

— Вот это‑то как раз я и не понял. О каком единстве речь?

— Конечно, о единстве всех реальных политических сил…

— А что под этим понимать?.. Коктейль из фалангистов, правых католиков, Кантареро дель Кастильо, Антонио Гарсиа Лопеса [69] Мануэль Кантареро дель Кастильо (р. 1920) — политический и общественный деятель; начинал свою карьеру как журналист и литературный критик, сотрудничал в наиболее реакционных органах печати. Антонио Гарсиа Лопес — видный экономист, Генеральный секретарь социал — демократической партии Испании, впоследствии самораспустившейся. ?..