Александр Генис - Странник. Путевая проза

Та же экономия усилий и чистота линий отличает все хозяйство шейкеров. Они изобрели круглый скотный двор, чтобы проще кормить скотину, стиральную машину из дерева и овальные коробки, занимавшие меньше круглых места на полке. Их ремесло не терпело избытка — никаких украшений, узоров, ничего лишнего. Зато каждая без исключения вещь, вышедшая из шейкерской мастерской, — метла, шкаф, те же знаменитые на всю Америку овальные коробки для мелочей — сияет добротностью, «идеальностью»: лучше просто не сделать.

Дизайн шейкеров восхитил художников-модернистов и архитекторов-функционалистов, когда они открыли себе неожиданных предтеч в трясунах. И действительно: Хэнкок выглядит так, будто его построил Корбюзье пасторального века. Но в отличие от его развалившихся шедевров, изделия шейкеров сохранились в первозданном совершенстве и прелести. Как в дзене, столь созвучном практике шейкеров, красота здесь рождалась невольно — от брака утилитарной пользы со страстным усердием.

Сами шейкеры при этом не интересовались искусством, да и не знали его. Но благочестие труда вдохновляло все, что они делали. В том числе ту небольшую картину, которую мне удалось купить в Хэнкоке.

Шахматная рамка, тщательно загрунтованный холст, а на нем чисто-красное яблоко с зеленым листком. Написанное честно и прямо, оно светится изнутри и приковывает взгляд. Сразу видно, что это — пра-яблоко, первое и единственное. Наверное, так выглядел плод с Древа познания. Но жившие в строгом безбрачии шейкеры не познали его вкуса. Поэтому они, собственно говоря, и вымерли. Жалко.

Фокусы начались, стоило нам перебраться через реку. На другом берегу Гудзона первыми нас встретили ядовито-зеленые птицы с пронзительным голосом и клювом почище моего. До сих пор я таких видел только в клетке. Но эти летали на свободе, задиристо показывая всем, что дешево ее не продадут.

— Как они называются: — спросил я местных, боясь прослыть идиотом, но все равно показался им, ибо птицы, конечно, были попугаями.

— По-научному, — разъяснили мне, — их называют «монахами», но это — сильное преувеличение, вон их сколько развелось.

В этом прибрежном городке попугаи поселились незадолго до меня, но при куда более драматических обстоятельствах. Наверняка эту историю не знает никто, но наиболее распространенная версия утверждает, что первые попугаи, отцы-основатели, совершили побег из магазина экзотических животных, где они коротали свой долгий век с молчаливыми игуанами. Отличаясь от последних буйным темпераментом, попугаи, как Спартак, жаждали воли и добились ее, сумев открыть клетку и вылететь в окно.

— Важно, — подчеркивают старожилы, — что побег произошел летом.

И правда — в августе окрестности Нью-Йорка мало отличаются от родины попугаев, которых в Северную Америку привезли из Южной. Все похоже: жара, лень, влажность. Не удивительно, что попугаи стремительно освоились. Они ели, что придется, отбивая крошки у воробьев, мальков — у чаек и все остальное — у голубей. Даже уступая другим птицам в росте, они брали числом, держась заодно.

Укрепив тылы и заставив с собой считаться, попугаи захватили плацдарм у Гудзона, уверенно отвоевав себе вид на жительство в нашем Эджуотере. И тут началась осень.

Сперва, надо полагать, птицы думали, что это скоро пройдет. Считая похолодание временным, они стойко сносили идиотские шутки погоды до тех пор, пока не выпал снег. Для попугаев ледниковый период начался в одночасье, не оставив им, как нашим предкам, времени, чтобы постепенно, из поколения в поколения, приспособиться к климатическим переменам.

У попугаев на все про все было недели две. Они даже не могли вернуться с повинной, потому что к тому времени зоомагазин — не без их помощи — разорился и стоял заколоченным. Оказавшись на грани вымирания, они, чтобы не перейти ее, совершили эволюционный подвиг: попугаи открыли гнездо.

Начав с архитектурного шедевра, они сразу построили крепость. Сплетенное из колючих, защищающих от котов и ястребов веток, гнездо напоминало подвешенный на дерево термитник. Неприступное с виду и на деле, оно было прочным, просторным, многоместным, с коридорами, вентиляцией и укрепленными выходами. Но главное — внутри было тепло. Это точно известно, потому что попугаи пережили зиму, о существовании которой они даже не догадывались в родных тропиках. Весной вылупилось первое поколение свободных попугаев Америки, и к следующей осени гнезд стало больше.