Анита Шрив - Жена пилота

«Надо снять номер на ночь, — решила Кэтрин. — Перед обратным полетом в Лондон необходимо передохнуть, да и подкрепиться не мешало бы».

Ее глазам понадобилось не меньше минуты, чтобы привыкнуть к царящей внутри полутьме. Единственным источником света, несколько рассеивающим мрачную угрюмость помещения, были тлеющие в камине угли. Напротив высилась темная громадина старой барной стойки красного дерева, окруженная высокими металлическими стульями с мягкими виниловыми сиденьями цвета беж. Окна были зашторены ярко-красными портьерами. Вдоль стен тянулись ряды низеньких столиков и мягких скамеек со спинками. Посетителей было немного — не более дюжины человек. Они пили пиво, играли в карты или читали газеты.

Сев за барную стойку, Кэтрин заказала себе чашку чая. Почти тотчас же женщина с копной светлых волос подошла и уселась рядом с ней. Американка отвернулась и сделала вид, что рассматривает висевшие над кассовым аппаратом плакаты. Слишком поздно она поняла, что в баре полным-полно репортеров.

Лицо женщины отражалось в большом зеркале, перед которым стояли ряды полных бутылок. Безупречный макияж, в котором безошибочно угадывалось влияние американской школы визажа.

Их глаза встретились.

Можно я куплю вам что-нибудь выпить? — тихо предложила Кэтрин незнакомка.

Вдова сразу же поняла, что блондинка узнала ее, а теперь шепчет, боясь, чтобы и другие журналисты не догадались, что Кэтрин Лайонз в деревне.

Нет. Спасибо.

Репортерша представилась и назвала телеканал, на который работает.

Телевизионщики и журналисты сидат здесь, в баре, — объясняла блондинка. — Родственники — в комнате для отдыха. Изредка к нам заходит чей-то отец или муж-вдовец пропустить стаканчик-другой. Сейчас мы уже не берем у них интервью. Всем надоело все до чертиков… и нам, и им… Извините, если мои слова показались вам жестокими.

Думаю, даже крушение самолета может стать со временем утомительной рутиной, — сказала Кэтрин.

Бармен поставил перед ней чашечку чая, а журналистка заказала полпинты смитвикского пива.

Я узнала вас по фотографиям, — сказала она. — Разрешите выразить вам свои соболезнования.

Спасибо.

Большинство крупнейших телевизионных сетей и агентств новостей держат здесь своего человека. Мы тут застряли, пока власти не свернут спасательные работы.

Кэтрин подождала, пока чай настоится, добавила в чашку побольше сахара и стала помешивать его ложечкой, чтобы напиток поскорее остыл.

Вы не обидитесь, если я задам вам один вопрос: зачем вы сюда приехали? — спросила блондинка.

Кэтрин сделала небольшой глоток.

Не обижусь. Вот только я и сама не знаю зачем, — призналась она.

У нее возникло сильнейшее искушение рассказать светловолосой журналистке о Мойре Боланд, о контрабанде и о бомбе, обо всем, что она узнала сегодня утром от любовницы Джека. Гнев все еще бушемл в ее сердце. Кэтрин не сомневалась, что ее собеседница будет на седьмом небе от счастья. Ее рассказ станет настоящей сенсацией, куда большей, чем утечка информации о содержании аудиозаписи переговоров экипажа разбмышегося самолета. После обнародования рассказа Кэтрин соответствующие органы вплотную займутся Мойрой. Ее, безусловно, арестуют и посадят в тюрьму. Однако Кэтрин вовремя вспомнила о маленьком мальчике, похожем на ее Мэтти в пятимесячном возрасте, и о Дирдри с любимой куклой по имени Молли, и слова застряли у нее в горле.

Мой муж не кончал жизнь самоубийством, — наконец вымолвила она. — Больше я вам ничего сказать не могу.

Мысли Кэтрин вновь вернулись к болезненной для нее теме вероломства Роберта. Профсоюз с самого начала подозревал Джека и послал своего человека следить за ней. Роберт использовал ее, подло и цинично, ждал, пока она не выдаст своей осведомленности о контрабанде неосторожным словом. В его задачу входило выведать у нее имена соучастников ее мужа.

Поскорее бы добраться до места!

Отодвинув в сторону недопитую чашку чая, Кэтрин встала из-за барной стойки.

Подождите! — забеспокоилась журналистка. — Давайте поговорим.

Нет, — твердо заявила вдова.

Вы ведь направляетесь в Малин-Хед?

Кэтрин промолчала.

Блондинка вынула визитную карточку из своего портмоне и, перевернув ее, написала что-то на чистой обратной стороне.

Когда доберетесь до пирса, спросите Дэнни Мура, — протягивая визитку Кэтрин, сказала журналистка. — Он отвезет вас к месту падения самолета. Я даю вам номер моего мобильника. Если передумаете, звоните в любое время. Я остановилась здесь. Если захотите, я куплю вам обед.