Лев Портной - Трепетные птички

— Ангелочек, — тихо отвечаю я, — дай мне номер своего телефона, я тебе позвоню, когда все закончится, и все расскажу.

— Свет, ты что спятила?! Мы же с тобой одну хату снимаем!

— Свет, ты кончай гнать в натуре! — отзывается сутенер.

— Во дает кобыла! — участвует в разговоре шофер.

— Острячка! — поддакивает сутенер.

Мы проезжаем совсем немного и останавливаемся возле кирпичного «сталинского» дома на улице Академика Королева, на первом этаже которого размещен ресторан «Оскар». Неподалеку стоит несколько иномарок, среди которых мое внимание привлекает огромный черный «мерседес», похожий на беременную черепаху.

Сутенер приказывает таксисту ждать, мы входим в соседний с рестораном подъезд и на лифте поднимаемся на пятый этаж.

Вася Дрозд ожидает нас в шикарной квартире необъятных размеров с евроремонтом. Кроме него, там еще человек семь-восемь, все молодые ребята с армейскими стрижками и такими лицами, как будто они пришли на кинопробу на роль Иванушки-дурачка и не успели из этой роли выйти, как им еще и промывание желудка сделали. При нашем появлении в их глазах появляется новый блеск, что ни блондинке, ни тем более мне не нравится, поскольку свидетельствует о том, что молодые люди рассчитывают попользоваться тем, что останется от нас после Васи. Я знаю, что всех их ждет большое разочарование и даже, может быть, огорчение, хотя понимаю, что с каждой минутой задача, стоящая передо мной, становится все сложнее и сложнее, поскольку, если раньше мне нужно было отделаться от одного сутенера, которого, кстати, дальше прихожей не пускают, то теперь предстоит разобраться с бандой боевиков.

Самому Васе на вид лет сорок. В молодости ему съездили пару раз по физиономии, видимо, лопатой, отчего он производит впечатление человека более разумного и умудренного жизненным опытом, нежели окружавшая его братва. Он встречает нас в гостиной за праздничным столом, заставленным всяческими яствами и напитками. Все присутствующие уже навеселе и теперь их тянет «на клубничку».

Блондинка, беспокойно оглядывая всю честную компанию, через силу улыбается и, видимо, преодолевая страх, восклицает:

— Привет, ребята! Давайте знакомиться. Меня зовут Анжелой, а это моя подруга, Света…

Однако на ее слова никто не реагирует, взоры присутствующих направлены на меня. В комнате воцаряется тишина. Неловкое молчание нарушает Вася.

— А это что еще за пугало?! — у него очень высокий, совершенно несоотносимый с внешностью, голос; наверно, за это он и получил прозвище «Дрозд».

Два парня подобострастно ржут, а я, как это не смешно, даже расстраиваюсь, что меня обзывают «пугалом».

— Алло, Малыш, — кричит Вася Дрозд, — ты кого нам привел?

В комнату входит сутенер. Он застенчиво улыбается и выдавливает:

— Обижаешь, Дрозд. Девочка — пальчики оближешь, отвечаю.

С этими словами он срывает с меня смирительную рубашку, и я остаюсь в чем мать родила, да и то — чужая. Мне становится стыдно, я чувствую, что краснею, и пытаюсь руками прикрыть интимные места.

— А чего она в смирительной рубашке-то? — удивляется Вася. — Ты где ее нашел — в Белых Столбах что ли?!

— Да не-е, просто вышло так, — растерянно произносит сутенер.

— Ладно, посмотрим. А ты что из себя лебединое озеро корчишь?! — окликает меня Вася. — А ну иди сюда!

Я выхожу из оцепенения и чертыхаюсь про себя: надо ж было столько времени простоять как зачарованной красной девице, слушая их разговор, вместо того, чтобы оценить обстановку и придумать, как выкрутиться! Я переступаю с ноги на ногу, оглядываясь, в поисках спасения. На столе лежит несколько кухонных ножей. Однако я понимаю, что будь я даже в собственном теле, вряд ли справлюсь с оравой головорезов, вооружись я хоть всеми столовыми приборами.

Неожиданно раздается звонок в дверь, я рассчитываю, что Дрозд отвлечется, но этого не происходит.

— Эй, коза, ты что оглохла?! — еще раз окликает он меня.

Сутенер подталкивает меня легонько в спину, и я делаю неуверенный шаг в сторону стола, отделяющего меня от Васи. Он встает и, чуть подавшись вперед, треплет меня по щеке.

— Ты чего испугалась-то? — спрашивает он. — Не боись — не съем. Садись.

Один из мордоворотов галантно пододвигает мне стул, одновременно цыкая на сутенера:

— Пшел отсюда!

Я опускаюсь на стул, Анжела садится рядом и шепчет:

— Свет, ты чего?

— Да ничего, — отвечаю я и выдавливаю некое подобие улыбки.

Открывается дверь, и в комнату входят несколько человек.