Татьяна Веденеева: Девочка-рай

— Вы еще придете?

— А как же. Для меня просто удовольствие наблюдать, как поправляется такая милая девушка.

Он вышел.

"Милая девушка" улыбнулась. То, что не красавица, Вика и без него знала хорошо. Но слово "милая" прозвучало очень убедительно.

Виктор Николаевич появился не один, а в сопровождении целой делегации.

Вике стало неловко. Но, похоже, на ее смущение никто не обратил внимание. Ее о чем-то спросили, что-то записали. Потом Виктор Николаевич долго читал исписанные листы, далее, повернувшись к коллегам, начал что-то обсуждать вполголоса. Не замолкая, вся процессия направилась к выходу, и уже на пороге Виктор Николаевич, обращаясь к Вике, заметил:

— А вы, голуба, не иначе как в рубашке родились. Так что можете считать сегодняшний день своим днем ангела, а Сергея Владимировича — своим крестным отцом.

— Как это понимать? — спросила Вика.

— А понимать это нужно так, — невозмутимо ответил доктор, — что у вас была клиническая смерть, и вас еле вытащили. Тоже мне взяли моду! Чуть что не так вены режем, таблетки в ход пускаем… Был бы я вашим отцом, я бы вас отшлепал как следует.

Вика криво улыбнулась. У нее не было отца. Нет, он, конечно, где-то был. Но то ли испытывал самолеты, то ли исследовал Полярный круг.

После дозы каких-то лекарств Вика пребывала в полусне, мысли текли медленно.

"Надо же — клиническая смерть, а я ничего такого не помню. Ни тебе тоннеля, ни тебе яркого света".

Вика была разочарована. Подумать только, пережить такое и ничего не помнить. А может, ничего и нет? Может, это все ее выдумки и фантазии? Но как же тогда свидетельства других людей?

Другие люди… Она неожиданно для себя вдруг ощутила, что совсем одна.

" Другие люди… Причем тут другие? Есть она. И есть вопросы. Почему она решилась на этот шаг?"

Новая попытка все вспомнить, восстановить в памяти происшедшее накануне, не дала никакого результата. Не найдя ответа, Вика сделала малоутешительный вывод: это явные признаки истерии, последепрессивный синдром. Этого еще не хватало! И в то же время, странное дело, она до мелочей помнила обстановку своей квартиры, свой гардероб, кучу других вещей, даже то, чем завтракала вчера утром, но только не то, зачем ей понадобилось перерезать себе вены.

— Она думает, что сходит с ума.

— Они всегда так думают, если сталкиваются с чем-то необъяснимым.

— Да, и в этом их слабость.

— Кто здесь? — Вика испуганно озиралась по сторонам.

— Она нас слышит?

— Я вас слышу. Где вы? — но никто не ответил. Палата была пустой.

— Глупости.

"Что это было?"

Вика укрылась с головой, ее всю трясло. Взвесив все "за" и "против", она сделала один вывод: начинающий прогрессировать шизоидный синдром раздвоения личности.

"Я сошла с ума…"

Дарко уже не первый раз работал по контракту в Украине. Он был первоклассным строителем. Как-то так повелось, что если нужно было построить что-то грандиозное или реконструировать, реставрировать архитектурные достопримечательности, приглашали в основном югославов. Они считались одними из лучших.

Правда, прошли те времена, когда он был просто классным строителем.

Сейчас Дарко считался мэтром. К нему прислушивались, с ним советовались.

Любой строитель считал за честь работать под его началом.

Нынешний проект был дорогостоящим и масштабным. Контракт заключили на два года. Заказчик оказался очень серьезным. Свои обязательства выполнял всегда в срок, поэтому работа шла ладно.

Все бы ничего, но Новий Сад был слишком далеко. Видеться с семьей он мог от силы раз в полгода. Оставалось только звонить, что он исправно делал два раза в неделю.

Там, дома, его ждала любимая жена Божана и два маленьких сына-близнеца: Стефан и Драган. Сыновьям было по четыре года. Дарко исполнилось сорок, когда они родились. И сейчас, он очень скучал и при каждом звонке требовал от жены подробного отчета обо всех делах и происшествиях.

Первые три месяца он был так увлечен работой, что даже не успел рассмотреть как следует этот чужой город. Он ел на скорую руку и не заботился особо о своем внешнем виде. Впрочем, трехдневная щетина даже шла к его смуглой коже, превращая его в этакого "горячего парня". Вечерами он просиживал над чертежами и расчетами, с кем-то созванивался, отчаянно спорил и читал много специальной литературы. Его коллеги пытались всячески отвлечь Дарко от бесконечной работы. Они устраивали воскресные вечеринки совместно с украинскими работниками фирмы, но, попав однажды на такую пирушку, Дарко зарекся посещать подобные мероприятия.