Андре Руссен - Попробуй угадай!

Пюс. Что ты любовница Титуса?

Софи. И почему ты мне не шепнула, что знаешь?

Пюс. Потому что я была буквально потрясена, когда узнала.

Софи. А как ты узнала?

Пюс. И ты меня спрашиваешь?!

Софи. Да, а что?

Пюс (Эвелине). Она не нашла ничего лучше, как написать вот такими буквами в своем блокноте под датой 23 сентября: «Я больше не девушка! Со вчерашнего дня Титус – мой любовник».

Эвелина. Так и написала?!

Софи. Слово в слово! Я была так довольна!

Пюс. Она совсем голову потеряла.

Софи. Да ну вас! Всего не предусмотришь… Риск – благородное дело… Ладно, а что же теперь будет – ведь папа считает тебя любовницей Титуса?

Пюс. Ну и что?

Софи. Как же мы это уладим?

Пюс. Раз твой отец до сих пор ничего не замечал, значит, мы умели хранить тайну.

Софи прыскает.

Мы и дальше будем хранить ее так же хорошо, вот и все. Каждый раз, как я буду уходить, пусть твой отец думает, что я побежала на свидание к Титусу.

Софи. Вот здорово придумано! Мы обе выходим из дому. Папа воображает, что ты с Титусом, а на самом деле с ним я… Ой, кстати, а который час? У меня же свидание в полдесятого!… Господи, я же опоздаю. Бегу! Я бегу на твое свидание, Пюс! Ты ангел, Пюс! Ты нас спасла, Пюс! Я тебя обожаю, Пюс!

Эвелина. Ты уходишь?

Софи. Я лечу! Сейчас рассхажу всю историю Титусу. Посмотрим, будет ли он смеяться, как мы. Целую, мамуля! Я вернусь не поздно. Если ты меня дождешься, расскажу! (Выбегает.)

Эвелина. Вот такие дела, Пюс! Хорошенькие новости, не правда ли? Надеюсь, наша обитель не превратится в публичный дом, хотя, по правде сказать, мы весьма и весьма близки к этому.

Пюс. Ну согласись, что, пока в нашем доме командует Жорж, никаким вывертам удивляться не приходится.

Эвелина. Бедный Жорж!

Пюс. Ты его еще жалеешь?!

Эвелина. Он меня очень огорчает.

Пюс. Да уж, огорчений у тебя выше головы.

Эвелина. Он ужасно несчастлив.

Пюс. А ты сама? Может, скажешь, он тебе доставляет много счастья?

Эвелина. Я вовсе не несчастна.

Пюс. Потому что ты сокровище! Потому что ты так умеешь делать хорошую мину при любой игре!

Эвелина. Нет, не то…

Пюс. Во всяком случае, я на твоем месте тоже ни за что не стала бы портить себе кровь из-за него.

Эвелина. Что на него все-таки нашло сегодня? Ты хоть что-нибудь поняла?

Пюс. Эвелина, я поняла только одно: что он не собирается ужинать дома.

Эвелина. Это я тоже поняла. Но ночевать-то он вернется?!

Пюс. Этого он не сказал, но кто может за него поручиться?! Приходит, уходит, ночует, гуляет где-то… Нет, с Жоржем я жить не смогла бы. Ни за что не смогла бы. Ни за какие коврижки!

Эвелина. Да ты с ним уже шестнадцать лет живешь!

Пюс. Ну, раньше-то он таким не был, разве он вытворял когда-нибудь то, что теперь?!

Эвелина. Нда, уравновешенным его никак не назовешь.

Пюс. Какое там равновесие! Все порушил вокруг себя. Ты идешь спать?

Эвелина. Нет еще. Посмотрю немного телевизор или послушаю пластинку. Как-то не тянет в постель.

Пюс. А меня так тянет. Тем более, если Жорж вернется, пусть думает, что меня нет дома. Не говори ему, что я у себя в комнате.

Эвелина. Да, это ты хорошо придумала.

Пюс. Тебя огорчила эта история с Софи и Титусом?

Эвелина. Скорее, озаботила.

Пюс. Ты представить себе не можешь, в каком я была состоянии, узнав об этом, и как мне тяжело было молчать. Я чувствовала себя ее сообщницей против тебя. Но у меня просто язык не поворачивался выложить тебе всю правду, Эвелина!

Эвелина. Я прекрасно тебя понимаю, Пюс, дорогая! Иди спать, ты же рано встаешь. Ты утешилась?

Пюс. Пф! (Делает пируэт, одновременно беззаботный и стыдливый, и исчезает.)

Эвелина (оставшись одна). Как все это грустно!… Она была влюблена в Титуса… Давно ли?… А Титус вот уже полгода любовник Софи. Вот уж действительно, попробуй угадай… (Закуривает сигарету, гасит половину ламп, ставит «Третий концерт Прокофьева», приглушает звук и садится, задумчиво глядя перед собой. Слушает музыку.)

Звонит телефон.

(Эвелина ждет. Второго звонка нет. Тогда она останавливает пластинку, подходит к телефону, усаживается и набирает номер.) Алло?… Да, я одна. Я как раз ждала, не позвонишь ли ты… Да, мой дорогой… Да, так много нужно тебе рассказать… Да, ужасно долго… Да… Я тоже… Конечно, завтра же. Ты вспомнил об этом?… Я? Ну конечно, помню… Два года, два чудесных года… Два года счастья… Да, счастья. В моем тесном семейном аду никто даже не подозревает, до чего я счастлива… Нет, я просто люблю тебя… Ах ты, глупыш мой дорогой! Я живу только для тебя! (Внезапно поворачивается к двери.) Подожди! Мне кажется, в саду скрипнула калитка. Это, наверное, Жорж. Я смогу тебе перезвонить через минутку?… Хорошо. Пока, мой дорогой. (Вешает трубку. Снова ставит пластинку и слушает.)