Маргарита Хемлин - Дознаватель

Дальше — Зусель. Совсем отдельно. Несчастный случай и основного не задевает. Надо будет — отвечу по закону, отсижу свое.

Я вдруг подумал спокойно про отсидку. Выходят же люди из тюрьмы и живут себе. Если не по политике — так ничего страшного. Семье ответственности никакой. Будет материально трудновато. Но много мне не дадут. Учтут личность Зуселя. И мою тоже учтут. Боевые награды. И так далее. Главное — Зусель живой. А закапывал я его, не закапывал — доказать трудно.

Но спокойствие посетило меня только на минуту.

Оставался еще неразобранный вопрос. И он поднялся ребром.

Намеки про Лильку Воробейчик.

Обсмотрелся вокруг. В пустоте я находился один. Впереди — Десна со своей чистой водой, сзади — заросли акаций и других деревьев с кустарниками, в том числе жасмина и сирени, которые так обожала нюхать Любочка.

И все это отдать? Кому? Лаевской? Да она ж этим подавится. Ей же все равно счастья не будет. Ни семьи у нее больше не будет, ни детей. А у меня — счастье уже есть. Мне другого не надо.

И какой вывод?

Я посмотрел в небо. Мне показалось: сейчас я найду вывод.

Но меня окликнула Светка.

— Миша! Как хорошо, что ты тут! Я так и знала, что обнаружу тебя. — И обратилась ко мне на «ты», конечно, специально. Я это принял. — Весь Вал обегала. Меня мой сосед проклятущий аж на улице подкарауливал. Пропустить боялся. Я как вернулась из магазина, он меня чуть не под ручки на крылечко завел. Причем с такими словами: «Вы и сами, Светлана, не знаете, как я вас и вашу маму уважаю. И с этой минуты буду уважать еще больше. Тут ваш знакомый приходил. Высокий, красивый, чистенький такой, наглаженный.

Только что ушел. По направлению к Валу. Бегите за ним спокойненько, я за всем тут присмотрю, чтоб хулиганы окна вам не побили, как месяц назад». Представляешь, Миша? Сам наши окна раздербанил по пьянке, а теперь смотреть будет за хулиганами. А я ж сразу поняла, что это ты заходил. А я с работы ровно без десяти пять пришла, чтоб тебя встретить, а ко мне соседка забежала, модница страшная, у нее такие сведения, что в магазине на Менделеева материя продается хорошая. А мне сильно надо. Мы с ней и побежали. Я рассчитывала, ты подождешь. А ты не подождал.

Светка сделала обиженную гримасу лица.

— Какая знакомая? Как фамилия? Где живет? Где работает? Быстро отвечай одним махом!

Светка выпалила:

— Стороженко Нина Владимировна, Валовая улица, дом три. Через дорогу от нас. Работает в порту, диспетчерша. Не замужем. В годах. Совсем не интересная. Толстая.

Я ласково улыбнулся.

— Слишком быстро ты, Светка, ответила. Не бреши. Говори, куда и с кем бегала.

Светка потупила глаза.

— Ну какая разница. По женским делам. Тебе не обязательно.

Я настаивал. Даже руку Светке крутанул.

Она вырвалась и закричала:

— Больно! Ну и ласка у тебя, Миша! Полегче не умеешь?

— Не умею. Ну?

— Если скажу, пойдем ко мне? — Светка перестала скрывать свои коварные намерения. Смотрела на меня призывно и безотступно.

— Пойдем. Говори.

— Сначала пойдем, дома скажу.

Я перешел на другой прием:

— Светочка, сейчас не время к тебе идти. Я и сам хочу. Только мне еще сегодня надо дел много переделать. По службе. Пойми. Да и пошутил я. Зачем мне в твои бабские дела мешаться? Подумал, может, ты с другим мужчиной куда бегала. Заревновал. Прости.

Светка радостно засмеялась.

— С каким таким мужчиной? Ладно. Скажу. Лаевская Полина Львовна ко мне прибегала. Портниха. Но точно — мы с ней за материей пошли. Она побольше хотела купить, а в одни руки нельзя. Так она ко мне. Взяли на двоих семь метров. Она заплатила. Мне блузочку с рукавом «японка» пошьет — задаром. За мое одолжение.

Светка схватила меня под локоть и потянула.

Но вдруг опомнилась.

— Ой, Миша! Ты меня на провокацию взял? Взял. Гад ты, Миша!

Я переменил местоположение своей руки и теперь крепко держал Светку сам.

— Да, Светлана. Работаешь ты в органах, а живого опыта работы с людьми нету. Пошли к тебе. Поговорим. А там как получится.

Светкин сосед увидел нас издали и демонстративно пошел в другую сторону от барака. Объявил таким образом, какой он деликатный.

Светка уселась на кровать, опустила голову и сказала:

— Что рассказывать? Я ничего плохого не сделала. Тем более не совершила. Познакомилась с Полиной недавно. С месяц назад. Она меня подстерегла после работы вроде случайно. Разговорились. Она меня похвалила за мою фигуру. Прогулялись с ней по Валу. Она сказала, что портниха, что шить приходится на одних только начальниковых жен. А они все как колоды. Ни талии, ничего. А она б мечтала пошить для души. Попрощались с ней. А через несколько дней она опять меня встретила и пригласила к себе домой. В гости. Я пошла. Она мне сказала, что кроме шитья у нее есть одно увлечение. Она сваха. У нее в Киеве и в Харькове, не говоря про райцентры, много женихов. И после войны вдовых и молодых. И она ищет им порядочных невест. Красивых, конечно. И что по всем статьям я подхожу для одного из Киева. Он сейчас в длительной командировке, но скоро вернется, и она нас познакомит. Я, конечно, по ее внешности сразу отметила, что она по нации еврейка. Потому и поинтересовалась, какой нации жених. Она заверила меня, что русский или в крайнем случае украинец.