Тадеуш Ружевич - Грех

Я звонил и стучал, но никто мне не открывал. Услыхав обрывки разговора и смех, я ударил несколько раз в дверь кулаком, потом потянул за ручку. Не заперто. Остановившись в прихожей, я громко сказал: «Добрый день», но, хотя дверь в комнату была приоткрыта, никто не отозвался. До меня донеслись английские фразы. Я молча вошел в комнату. В пальто, держа в руке шляпу.

Комната была длинная, узкая, с одним, задернутым шторой окном. Горела лампа под расписанным птицами абажуром.

Когда я вошел, в комнате было три человека. На диване лежал, укрытый пиджаком, мужчина в белой рубашке, при галстуке. У него были темные глаза, худое лицо и старательно причесанные, то ли набриолиненные, то ли сбрызнутые лаком волосы. На стуле у окна спиной к двери сидел Гарри. На краю дивана примостилась девушка, платиновая блондинка с высоким начесом; в руке она держала какую-то тетрадку или брошюру. Вся троица оживленно беседовала по-английски, делая вид, будто меня не замечает. Но прикидывались они как-то небрежно, должно быть давая понять, что это только игра. Я догадался, что мужчина на диване — Жорж. Он лежал, уставившись в потолок. Говорили все очень громко и быстро.

— Hallo, mister Kowalski.

— Oh, hallo, are you John?

— Is Betty here?

— This is Betty, mister Kowalski.

— Oh, how do you do?

— What’s Mary doing?

Девушка вынула изо рта сигарету и ответила:

— She’s smoking a cigarette.

Внезапно Жорж, будто его ударило током, вскочил с дивана, девушка выронила тетрадь, только Гарри не шелохнулся. Жорж стоял от меня так близко, что мы почти соприкасались животами. Он был на голову выше меня. Как будто удивленный и одновременно испуганный, торопливо надел пиджак, поправил галстук и пригладил волосы.

— Простите, я просто растерялся… прошу вас, профессор… у меня как раз урок, садитесь, мне только что звонила Мариоля, но я насмерть забыл… на сегодня все, Гарри, урок окончен, профессор пришел… а может, мы закончим, вы не против? позволите нам закончить урок? Каких-нибудь пять минут, не больше.

Я заметил, что в комнате только один стул, на котором сидел Гарри. Девушка встала и смущенно одернула платье, как школьница, не выучившая урока.

— Вы пока передохните, пан профессор, а я тем временем закончу. Я даю уроки английского… но об этом потом… Очень рад с вами познакомиться. Продолжаем, дети. — Жорж присел на диван. — Садись, Бетти, закончим быстренько!

Теперь все они сидели, а я стоял посреди комнаты, в пальто, с шляпой в руке. Положение, что ни говори, дурацкое, я почувствовал себя неловко, но рассмеялся и сказал шутливо:

— Может, мне постоять в прихожей?

— Отличная идея, — сказала Бетти, но Жорж снова вскочил и взял меня под руку:

— Да уж, моя студия не слишком шикарная. Гарри, — с упреком сказал он, — ты что, не видишь?

Гарри покосился на меня и громко произнес:

— And look at Jim’s hat.

Жорж, усмехнувшись, покачал головой и снова сел на диван.

Я подошел к окну. Теперь я стоял рядом с Гарри и смотрел на улицу.

— Переводите все, что вы говорите, на польский. Бетти, давай…

— What’s about his hat?.. что у него за шляпа?

— It isn’t his own hat… это не его шляпа.

Бетти фыркнула.

— Yes, he is wearing his wife’s hat… да, он надел шляпу своей жены.

— All this is a joke, of course. Повтори, Бетти, и переведи.

— Все это, естественно, шутка.

— Гарри! Чего ты там изучаешь? Небось опять стихи?

— Да, сборник, только что выпущенный Сбербанком. Хотите послушать?

— Сейчас не время, профессор приехал издалека по важным делам, а ты со своими стихами!

— Какие там у него дела, — презрительно сказал Гарри. — К Мариоле клеился… Сладкая жизнь… Чао!

— Ладно уж, читай, — сказал Жорж и заговорщически подмигнул мне. — Поэт!

Гарри встал, поклонился, приложив руку к груди. В другой руке он держал продолговатую книжечку с зеленой картинкой в народном стиле на обложке. Названия я не разобрал. Гарри начал читать приятным мелодичным голосом.

Эскимо. Тибет. Мариотт.

Диагональ. Дипломат.

Амбассадор.

Кинг.

Адрия. Твид. Виски. Джин.

Тунис. Фреско. Вермут.

Репс.

Балатон. Доппельтух. Кассис.

Блэкберри 35 %.

Филадельфия.

Креп.

Креп.

Креп.

Ти бэгс.

Мараго… Мараго… Колгейт… Гиббс…

Бетти повалилась на диван, закатываясь от смеха, потом вскочила, кинулась к Гарри и поцеловала его в губы.

Жорж хлопнул в ладоши:

— Собирайте книжки, дети, и марш домой. У меня тоже праздник!

Гарри встал, не глядя на меня. Засунув руки в карманы, опустив голову, рассматривал свои ботинки.

— Собирайся, Баська, — обратился он к девушке.