Ирина Степановская: Прогулки по Риму

Я могу представить, как ей надоели толпы безграмотных людей, силящихся задавать умные вопросы. Редко кому хотелось получить системные знания — в большинстве случаев туристы просто тыкали пальчиком по какой-то причине в заинтересовавший их объект и гордо вопрошали: «А это что?»

И когда Лара честно отвечала: «Не знаю. В Риме множество прекрасных и интересных зданий, спросите у экскурсовода…» в ответ она встречала презрительный взгляд, будто говоривший: «Если ты ни черта не знаешь, зачем здесь работаешь?»

Но Лара не очень-то обращала внимание на подобные взгляды. Она прекрасно понимала, что у большинства туристов это интерес праздный и через минуту его вытеснит из сознания какой-нибудь другой, столь же сиюминутный. Человек на всю жизнь забудет и то, что он хотел узнать, и весь этот Вечный город, и останется у него лишь пачка фотографий где-нибудь в дальнем ящике письменного стола да горделивое выражение, то и дело слетающее с уст: «Знаете, вот когда я был в Париже… в Лондоне, в Мадриде, в Риме…» Продолжать можно бесконечно.

Я ни разу не видела, чтобы у Лары был замотанный вид. Мы все, будучи много ее моложе, к концу поездки ходили хромая, половина группы страдала насморком, или головной болью, или радикулитом. Она же передвигалась неизменно легкой походкой, была постоянно собранна, вежлива и энергична, хотя сопровождала нас на всех экскурсиях, во время трапез и походов по магазинам, а значит, выдерживала ту же нагрузку, что и мы.

Кстати, сначала мне показалось, что невзлюбили ее именно из-за магазинов. Вероятно, она получала небольшой процент от продаж, если приводила туристов за покупками. Люди это быстро поняли, хотя я думаю, что за это не нужно было осуждать нашу Лару. Все равно все всегда спрашивали у экскурсоводов, где что можно купить, и не Ларина вина была в том, что на Корсо товары много дороже, чем на наших рынках и в магазинах, а выбор, пожалуй, даже меньше. Что было, то она и предлагала. Она заводила нас в кондитерские, где нам бесплатно давали пробовать разные виды печенья и конфет; в бакалею, где гроздьями возле кассы висели оплетенные бутылки кьянти, но туристы, особенно москвичи, ничего не покупали — они могли сравнивать и знали, что московский шоколад «Красный Октябрь» и миндальное печенье в кулинарии «Праги» не хуже, а, пожалуй, даже лучше, и уж, во всяком случае, дешевле.

Вот кто этого не понимал, так это сама Лара. Она уехала из России в самом начале перестройки, в период жутких очередей и всеобщего дефицита. И хотя ей рассказывали, что в Москве сейчас все не так, как в ту пору, когда она там жила, Лара с пониманием кивала, но представить себе, что в Москве теперь можно купить все, что душе угодно, все равно не могла. И поэтому она нахваливала нам итальянскую обувь и трикотаж, предметы бытовой техники и продукты питания. И хотя прекрасно видела, что мы не падаем в обморок от итальянских витрин, все равно в глубине души объясняла это себе нашей великоросской спесью.

Уехала она в Италию, можно сказать, случайно: первый же встретившийся на ее жизненном пути итальянский бизнесмен весьма удачно оказался вдовцом и поэтому с южной экспансивностью через две недели знакомства сделал хорошенькой девушке предложение руки и сердца. Ларе к тому времени нечего было терять — она была разведена. Итальянец сказал, что Ларину дочку от первого брака будет любить как свою. Работала она не бог весть где — окончила Институт культуры и преподавала в музыкальной школе. Правда, она ждала подобного предложения совсем от другого человека. Они встречались тайно почти пять лет. Он был женат, выглядел солидно. Занимал какой-то пост в Министерстве обороны. С Ларой же превращался в мальчишку — хулигана и болтуна. Какие изобретательные штуки он придумывал, чтобы под разными предлогами исчезать из дома! Лара звала его Витькой. Они были счастливы во время этих коротких встреч, но когда упоительные часы проходили, ее подполковник возвращался домой, а она оставалась одна с дочкой и своими проблемами.

Получив предложение итальянца, Лара поставила вопрос ребром. Случайно так произошло или кто-то все-таки приложил к этому руку, но волевое решение было принято: Витьку отправили за Урал что-то там укреплять и поддерживать. Отбыл он туда со всей своей крепкой семьей, состоящей из жены, тещи и двух очаровательных детишек, а Ларе наказал, чтобы его ждала. Года через два, максимум три он надеялся вернуться обратно. Лара подумала-подумала, примерила аквамариновые серьги и кольцо — подарок итальянца к помолвке — и решилась.