Линда Квилт - Жуткие чудо-дети

— Да, конечно, — подтвердил доктор Баланс, — он несколько крупнее, чем большинство детей в его возрасте. Но в этом нет пока ничего тревожного. Меня скорее беспокоит его необычный вес. Позвольте, я вам объясню: ваш мальчик при рождении весил чуть больше тысячи граммов — по правде сказать, маловато, но это бывает с недоношенными. С другой стороны, он гораздо крупнее обычного, не говоря уж об объеме бедер, ну просто феноменальном. Понимаете, к чему я веду? Ребенок ваш слишком легок! Признаюсь, такого в моей практике еще не было. Тем не менее мальчик, по всей видимости, чувствует себя превосходно, и вам пока не стоит волноваться. Подождем, что будет дальше.

А дальше было вот что: у Бальтазара скоро обнаружился чудовищный аппетит, далеко превосходящий то, что в состоянии была предложить ему мать. Общее развитие его шло вполне удовлетворительно, вот только в весе он не прибавлял, как следовало бы, и диспропорция между размером его талии и его ростом все больше и больше бросалась в глаза. Родителям никогда бы не пришло в голову назвать его толстым или жирным, а тем более грузным, поскольку ни одно из этих определений ни в малейшей степени к нему не подходило. И не был Бальтазар, как утверждают злые языки, таким уж шарообразным. Подобные наветы, довольно охотно распространяемые родственниками и друзьями Боллинджеров, не имели под собой, и это мог видеть каждый, никакого основания, поскольку в длину ребенок был все-таки несомненно больше, чем в ширину. Тем не менее его мать, Бриджит, стояла перед дилеммой. Откажись она утолять чудовищный аппетит сына, возникла бы опасность, что он умрет от голода, с другой стороны, он вполне мог лопнуть, продолжай она его пичкать, как гуся на откорм. Но тревоги матери оказались необоснованными. Малыш хотя и раздувался, но отнюдь не лопался.

Впрочем, были в особенностях его телосложения и свои плюсы. И не только то, что Бальтазар неизменно пребывал в бодром и радостном расположении духа. Но и изнурительное ползанье, карабканье, елозинье других малышей было ему абсолютно неведомо. Уже с первых дней он с высоко поднятой головкой пританцовывал в детском манежике и очень скоро начал порхать по всему дому. При этом он никогда не бегал и не прыгал. Поступь его была величава и упруга одновременно, и родители, как завороженные, смотрели ему вслед, когда он с необычайной легкостью взлетал по лестнице или в мечтательной задумчивости парил над зеленой лужайкой. Но восхищение их сменилось глубокой тревогой, когда в один прекрасный момент Бриджит увидела его стоящим на каменной ограде, она хотела еще удержать его предостерегающим криком «Стой, Бальтазар», но тот плавно спланировал с высоты полутора или двух метров. К счастью, он не вывихнул ножку и не сломал лодыжку.

— Он такой легкомысленный, — сказал ее супруг. — Надо его несколько заземлить, если ты понимаешь, о чем я. На мой взгляд, он слишком подвижен для своего возраста. Само по себе это, разумеется, очень мило, но нам не следует терять бдительность, а то как бы он не отбился от рук. Навешивать на него уже сейчас тяжеленный рюкзак мне бы не хотелось, и так не за горами время, когда навьюченному книгами, ему придется каждое утро мчаться в школу. Пока же попытаемся понять, в чем корень проблемы. Мне представляется, он недостаточно твердо стоит обеими ногами на почве реальности. Почему бы не обратиться за советом к ортопеду?

Сказано — сделано, и вскоре Бальтазар, хоть и против своей воли, разгуливал в ботинках, которые как свинцовые колодки притягивали к земле его ноги.

Ботинки и в самом деле несколько сковали Бальтазара, но в детском саду, куда его вскоре определили, большой пользы от них не было. Стоило Бальтазару впервые переступить порог садика, как навстречу ему раздался громкий крик. «Глядите, пузырь пришел!» — завопили при виде его необычной фигуры четырехлетние малыши, и прозвище это, естественно, закрепилось за ним на всю жизнь. Не очень-то весело было Бальтазару в садике мисс Барбары с его альтернативной программой воспитания. Заведующая не имела особо большого влияния на прелестных маленьких бестий из своей группы. Они издевались над новичком из-за его несуразных ботинок и дразнили за то, что он постоянно жевал то печенье, то чипсы, то орешки. В довершение всего скверная маленькая девчонка по имени Бетси решила пойти еще дальше. С отчаянным воплем «Ах ты, глупый пузырь!» ринулась она на бедного Бальтазара и попыталась шпилькой проделать в нем дырку. Ничего у нее, разумеется, не вышло. Все, чего ей удалось добиться, — это крошечная ранка от укола между ребрами ее жертвы. Но когда Бриджит пожаловалась воспитательнице, мисс Барбара, в любую минуту готовая кинуться на защиту своих сорванцов, ответила Бриджит, что не стоит придавать этому такого большого значения. Малышка Бетси просто очень любознательный ребенок. Что-то вскрыть и посмотреть, что там внутри, что-то разрезать, раздавить, раскрошить или проколоть — из таких потребностей, уверяла она, впоследствии развивается подлинная тяга к знаниям, и с педагогической точки зрения было бы неправильно удерживать детей от этого.