Андрей Шляхов - Москва на перекрестках судеб. Путеводитель от знаменитостей, которые были провинциалами

Я помчался к маме Ваньки Дыховичного, который в ту пору работал у Райкина и жил в ленинградской гостинице. Александра Иосифовна только руками всплеснула: «Да где же ты сейчас Ивана найдешь? Он же гуляет!» Все же часа через три мы созвонились. Я ему все рассказал, а он в ответ: «Ни в коем случае, я сам мажу лыжи». — «Почему?» — «Потому что двух солнц на небе не бывает». — «Но он меня заведующим литературной частью зовет!» — «Еще новое дело. Ты знаешь, кто от него уходит? Миша Жванецкий, Рома Карцев и Витя Ильченко. Ты хочешь заменить всех троих?» Я, конечно, для себя все решил, но как сказать об этом Мэтру? К счастью, в театр позвонила его жена. Я, мямля, стал говорить, что на Таганке много работы, что я привык к Москве. Она засмеялась: «Вы так же привыкнете и к Ленинграду… Ладно, оставайтесь».

Филатов остался в театре. Не суждено ему было покинуть Москву.

Премьера спектакля «Что делать?» состоялась 18 сентября 1970 года. Сам Юрий Любимов признал: «Я считаю, что Филатов очень прилично сыграл в этом спектакле». Так же считали и критики: «Образ Автора — несомненная удача театра: его драматургия, сценическое решение образа и, наконец, работа Леонида Филатова с ее неподдельной искренностью, умом, тактом, чувством меры».

Филатов продолжал играть в «Что делать?», попутно исполняя несколько второстепенных ролей в других спектаклях. Таких, как Горацио в «Гамлете», главную роль в котором играл Владимир Высоцкий.

Театр на Таганке любили, Театр на Таганке ругали, Театр на Таганке высмеивали… Говорят даже, что Леонид Гайдай в одной из своих комедий — фильме «12 стульев» — под Театром Колумба подразумевал именно «Таганку». «Таганку», напрочь отрицавшую классическую театральную школу Станиславского, отдавая предпочтение формализму Мейерхольда.

Филатов, кроме театра, продолжает активно интересоваться кинематографом — ездит в Белые Столбы, где располагались хранилища Госфильмофонда, и там смотрит шедевры мирового кино. Послушаем актера Владимира Ильина, который познакомился с Филатовым в то время: «Ребята из труппы Театра на Таганке, по 15–20 человек, тогда почти каждый выходной совершали своеобразный культпоход. Брали с собой термос, запасались бутербродами и от Павелецкого вокзала на электричке отправлялись до станции Белые Столбы, где находился Госфильмофонд. А там почти целый день смотрели кино. Моя жена Зоя, актриса этого же театра, частенько брала меня с собой в те поездки. Вот там-то, в перерывах между 3-часовыми сеансами заглатывая бутерброды, мы с Ленечкой Филатовым и подружились…».

Кумиром Филатова был итальянец Федерико Феллини, фильмы которого он мог смотреть бесконечно.

Коллега Леонида по «Таганке» Вениамин Смехов, занимавшийся еще и режиссурой на телевидении (в отделе литературной драмы) пригласил Леонида сниматься в телепостановках. Смехов вспоминает:

«В 1968–1973 годах я снял свои пять-шесть телепостановок, в основном на поэтическом материале. Филатов сыграл у меня главные роли — и за Маяковского, и за Н. Некрасова, и Фредерика Моро в двухсерийной версии по Флоберу (по „Воспитанию чувств“). Везде, кроме Флобера, с ним работать было очень легко. Я думал, потому, что мы товарищи плюс единство школы. Теперь мне кажется, дело в его четкости профессионала. Актер выполняет задания режиссера, в этом суть профессии. Привычная в театрах нашей страны патология — это дебаты актера с режиссером, глупые споры, приводящие к серости на сценах… Филатов — профессионал, поэтому режиссерам с ним работать гораздо легче, чем с большинством других…

Мне было трудно с ним во „Фредерике Моро“. Вернее, все было ладно и дружно, пока мы репетировали кино как спектакль. Флоберовский провинциал, победивший Париж, расчетливый хищник, обманувший простодушных буржуа, пожиратель сердец с запоздалыми муками совести… Леня вел свою роль остроумно и изящно. Мне не позволили снимать Владимира Высоцкого, и назначение Филатова было и поздним, и спасительным. Пересмотреть свой взгляд на героя оказалось нетрудно. Трудности начались на стадии съемок. На нас очень давили темпы, а я люблю работать быстро. Филатов всегда до этих пор шел в ногу, если не с опережением. И вдруг — тормоза. Надо снимать, а он возится с гримом, придирается к одевальщице, просит оператора еще и еще раз проверить в камере: хорош ли он? Все телегенично?.. Отлично? Я взвывал от этих задержек, все нечистоты моего характера окатывали Леню с ног до головы. Но он, странное дело, и не обижался, и… не торопился. Так и застряло в памяти его нестандартное поведение зимой 1973 года в Останкино.