Алексей Серов - Мужчины своих женщин

Где тот маленький отрезок времени, когда все это началось? Где исходная точка? Остальное не так важно. Надо поймать момент и сделать что-то такое, чего я не делаю сейчас, все равно что, хоть чихнуть лишний раз или купить бесполезный коробок спичек — только бы проломить, прорвать эту глухую стену закольцованного времени, пустить его по нормальному руслу… Иначе все зря.

Где же начало?

Почтамт. Я с самого начала прошел мимо него и после вернулся сюда же. На нем замкнулся круг. Не переулок, нет. Почтамт. Правильно революционеры рекомендовали первыми брать почту, телеграф, банки. Здесь все рядом! Место выхода силы! Древний город от нечего делать шутит со временем. И с ним — чтоб не зазнавался…

Те несколько минут тупых, бессвязных размышлений перед дверьми почтамта — они и могут спасти меня. Достаточно лишь думать о чем-то другом… или хотя бы не с такой безнадежностью. Попробовать вспомнить хорошее. Думать об этой удивительной девчонке в переулке, об ее затаившихся в ожидании глазах. Больше ничего и не требуется. А потом пойти купить книгу, свернуть в переулок… или подождать в его начале, пока она приблизится сама. Подойти к ней, заговорить. И все.

А что сказать для начала?

Что-нибудь смешное, пустяковину какую-нибудь. Пусть она улыбнется. Интересно, какая будет у нее улыбка? Холодно-презрительная типа «отвянь, мужик», равнодушно-рассеянная «да-да, я вас слышу… но и только» — или совсем другая?

Впрочем, самое главное: это будет уже не то, что раньше.

Он обнаружил себя стоящим перед почтамтом. Его неподвижный взгляд был устремлен на тяжелые деревянные двери. За пазухой было пусто.

Ну что ж, пойду куплю книгу в четвертый раз. Хорошо, что хоть деньги в кармане не убывают…

Итак, еще один успевший надоесть цикл. Магазин, отражение в стекле, начавшийся снегопад (на этот раз он не поднял воротник и чуть не расхохотался от радости). И вот уже опять готов войти в переулок.

Подождать ее здесь?

Нет, там народу меньше. А значит, шансов больше.

Полковник, мамаша с ребенком, кошечка в окошечке… взгляд на другую сторону… невероятное усилие, чтобы заставить себя двигаться к ней… она все ближе и ближе… вот ее ждущие глаза.

Губы смерзлись на ветру. Он услышал треск, когда разлеплял их. Она смотрела сочувственно. Он вдруг вспомнил, что еще в детстве обратил внимание: твой собеседник, если он слушает тебя внимательно, невольно стремится повторить, скопировать выражение твоего лица, иногда даже беззвучно шевелит губами следом… Что-то подобное он увидел и сейчас.

— А я книгу купил, — сказал он хрипло.

— Хорошую? — спросила девушка. Ее голос звучал нормально, она не испугалась замерзшего человека, подошедшего к ней на улице с докладом о своих покупках.

— Да, очень.

— Можно посмотреть?

«Молния» разошлась с визгом. Он выхватил из-за пазухи книгу, как свежий горячий кирпич. Протянул ей. Пусть погреет руки…

— Этого я еще не читала, но говорят, действительно интересно…

— Девушка, — выговорил он, — позвольте к вам бессовестно пристать.

— А разве в таких случаях просят разрешения?

— Отлично, — он мгновенно обрел уверенность, которая с каждой секундой крепла. — Тогда переходим непосредственно к гнусным предложениям. Давайте сходим в кино? А по дороге выясним, как кого зовут.

Она прошлась по нему оценивающим взглядом с ног до головы. Уже готовый весь распахнуться навстречу ей, за эти несколько секунд ожидания он чуть не рехнулся.

— Знаете, так получилось: у меня в кармане лежат два билета в театр. Там отличный спектакль. Подруга заболела, не пришла… Что скажете? Это предложение кажется мне еще более бессовестным…

— Театр? — он словно чего-то испугался, но тут же продолжил весело: — Мой смокинг сегодня в прачечной, но если вас не пугают недоуменные взгляды чужих людей, я готов.

Церемонно протянул ей локоть.

— Чужие люди и их взгляды волнуют меня меньше всего на свете, — сказала она.

— Я почему-то так и думал.

Она твердо взяла его под руку.

Кружился легкий снег.

В одних трусах будучи, семейных, в горошек, он легко поднял и вылил на себя ведро холодной воды. На улице было минус восемь — прелесть что за погода, скоро река схватится льдом, можно будет купаться нормально… Он бодро переступил несколько раз босыми ногами в образовавшейся на асфальте луже, звонко похлопал себя ладонями по твердому животу и рассмеялся от удовольствия.