Ален Боттон: Искусство путешествовать

Я предпринял попытку совершить путешествие по собственной спальне. Увы, из этой затеи ничего толкового не вышло: моя комната настолько мала, что в ней едва помещается кровать, и путешествовать по ней сколько-нибудь продолжительное время, действительно, не представляется возможным. В общем, я решил, что подход де Местра можно с тем же, если не с большим успехом применить не только непосредственно к дому, но и к его ближайшим окрестностям.

Спальня автора

В общем, в один прекрасный мартовский день, часа в три пополудни, по прошествии нескольких недель после возвращения с Барбадоса, я решил предпринять «деместровское» путешествие по Хаммерсмиту. По правде говоря, я даже удивился тому, насколько интересно и непривычно оказаться на улице посреди рабочего дня и при этом никуда не спешить и не нестись сломя голову в какое-то заранее известное место по очередному важному делу. Я с удивлением смотрел на самых обычных людей, наблюдал за привычными бытовыми картинами городской жизни: вот женщина, гуляющая с двумя маленькими детьми, вот целая россыпь кафе и магазинов на первых этажах домов по нашей улице, вот двухэтажный автобус, подъехавший к остановке напротив парка и высадивший нескольких пассажиров. С плаката на огромном рекламном щите меня призывали покупать какой-то соус. По этой улице я ходил почти каждый день: по ней пролегал кратчайший путь к ближайшей станции метро. Разумеется, мне и в голову не приходило воспринимать улицу как объект изучения, а не как средство добраться до нужной мне точки. Конечно, я проделывал свой путь не с закрытыми глазами, но внимание было поглощено другими мыслями и заботами. Так, например, я учитывал, много ли народу на тротуаре, и, торопясь на метро, тщательно выбирал траекторию движения, чтобы не столкнуться с другими людьми. При этом мне, естественно, не было никакого дела до того, с каким выражением гуляют или торопятся на работу попадающиеся мне навстречу люди. Не обращал я внимания ни на архитектурный стиль ближайших кварталов, ни на то, что происходит в ближайших магазинчиках и ресторанах.

Разумеется, так было не всегда. Переехав в этот район, я внимательно и, можно даже сказать, ревниво изучал окрестности своего нового дома. В то время я еще не воспринимал нашу улицу как пространство, отделяющее меня от метро, и в то же время как кратчайший путь к нужной мне станции.

Попадая в новое место, человек с готовностью воспринимает мельчайшие детали окружающего пространства и лишь по мере привыкания к этому месту сокращает количество интересующих его элементов до минимально необходимого для реализации функционального взаимодействия с тем или иным предметом, человеком иди местностью. На нашей улице, наверное, можно было увидеть и отметить про себя не меньше четырех тысяч деталей, явлений и параметров. Ежедневно проходя по ней, я ограничивался тем, что обращал внимание лишь на некоторые из них: на количество людей у меня на пути, на плотность движения на проезжей части и на то, насколько вероятен дождь в ближайшие час-два. Даже автобус, который поначалу мы воспринимаем эстетически — как произведение дизайнерского искусства, или как достижение механики и определенного набора технологий, или даже как трамплин для того, чтобы задуматься над проблемой транспортной изолированности и слабого взаимодействия между различными районами внутри одного города, — постепенно становится просто металлической коробкой, которая по мере возможности быстро приносит нас из точки А в точку Б. При этом территория, по которой проходит наш маршрут, для нас практически не существует — настолько нам до нее нет дела. Таким образом, все пространство от точки А до точки Б оказывается одним сплошным провалом в темноту и пустоту.

На свою улицу я словно наложил трафарет, сквозь который видел только то, что продолжало быть мне нужным и полезным. Разумеется, в этой усеченной картине не оставалось места ни для гуляющих детей, ни для рекламы соуса, ни для тротуарной плитки, равно как и для оформления фасадов магазинов и уж тем более для выражения лица куда-то спешащих деловых людей и неспешно прогуливающихся пенсионеров. Стремление как можно скорее добраться до цели душило во мне любое желание остановиться и оглядеться — хотя бы для того, чтобы присмотреться к планировке ближайшего сквера или обратить внимание на довольно необычное сочетание в одном квартале зданий, построенных как в викторианском стиле, так и в духе эпох королей Георга и Эдуарда. Мое перемещение по улице было напрочь лишено какого бы то ни было внимания к окружающей красоте, любого подобия ассоциативного мышления, готовности воспринять что-то хорошее и, конечно, выразить кому-то за это свою благодарность. Никаких размышлений, никаких философских экзерсисов — все ограничивалось чередой визуальных образов, делившихся на нужные и не имеющие значения. Все подчинялось ставшему почти инстинктивным зову как можно скорее добраться до метро.