Кэти Келли - Строго между нами

Усмехнувшись, Фредди спокойно откинулась на подушки.

«Классическая манипуляция, — подумала она, — но как профессионально применена».

Во второй половине дня пришел врач, туго зафиксировал лодыжку Фредди эластичным бинтом, дал обезболивающее и противовоспалительное и велел пару дней провести в постели. Для профилактики он померил давление и послушал стетоскопом сердце и легкие.

— Да у вас здоровья еще лет на сто! — заметил врач, укладывая стетоскоп в сумку. — Знаете, Фредди, я буду приводить вас в пример того, что хорошее вино, свежий воздух и отсутствие стрессов — это главный секрет долголетия. Надеюсь, вы бросили курить?

— И не надейтесь, — с вызовом ответила Фредди.

Врач рассмеялся, и Роуз невольно улыбнулась.

От чая доктор отказался, поскольку ему надо было еще успеть в дом престарелых «Альбертина», который располагался на другом конце Каслтауна.

— От них ушла медсестра, и теперь им многое приходится делать самим, — пояснил врач. — Я не представляю, как бы они работали без добровольцев из числа наиболее крепких старушек. Если их закроют, представляете, сколько пожилых людей потеряют крышу над головой?

— Бог с ней, с этой лодыжкой, — запальчиво произнесла Фредди. — Я могла бы помочь им. Если бы вы дали мне палку, я могла бы поехать с вами.

— Боюсь, это невозможно, — сказала Роуз. — Ты восстанавливайся, а поеду я. Хотя у меня нет сестринского опыта, стелить кровати и стирать я могу.

И Фредди, и врач были рады этому предложению.

— А большего и не потребуется, — сказал он. — А вы, Фредди, отдыхайте. Вам нужен покой. Роуз сможет вам позвонить.

«Как это здорово — заботиться о ком-то», — думала Роуз. Такая мысль уже приходила ей в голову этим утром, когда она готовила завтрак для Фредди. Будь ее тетушка в полном здравии, она бы не приняла никакой заботы и помощи — так гордилась своей независимостью.

«Все к лучшему, дела отвлекут от мыслей», — решила Роуз. В Кинварре она вела домашнее хозяйство, заботилась о Хью, участвовала в работе комитетов по распределению благотворительной помощи. Здесь же у нее вообще не было никаких обязанностей, если не считать участия в приготовлении благотворительных обедов, с чем Фредди с успехом справлялась и сама.

Тетушка была очень энергичной. Поэтому, когда Роуз вернулась с благотворительной акции, по дороге заскочив в супермаркет, она обнаружила, что лежать на диванчике с больной ногой Фредди надоело и она уже занимается делами.

— Ненавижу лежать! — простонала Фредди. — Я не привыкла столько времени проводить на диване. А сейчас ничего другого я делать не могу.

— У тебя есть коробка с фотографиями, — сказала Роуз. — Ты еще хотела рассортировать их по годам для альбома.

Фредди повеселела.

— А я пойду в город и куплю хороший альбом, — продолжила Роуз.

Она полезла в платяной шкаф, извлекла с верхней полки большую пыльную коробку, которую Фредди хранила, наверное, уже лет двадцать, и поставила ее на низкий столик у дивана.

— А ужин я приготовлю, когда приду. Я купила немного баранины. Что будем готовить из нее?

Но Фредди не отвечала. Взгляд ее, подернутый пеленой, был обращен в прошлое — в дни ее молодости, запечатленной на выцветших черно-белых снимках, сложенных в коробке.

Когда Роуз вернулась домой, то застала Фредди за обеденным столом, на котором были разложены пачки фотографий. Перевязанную ногу тетя положила на стул рядом.

— Ты только посмотри, Роуз. Фотографии Анны. Я думала, что потеряла их.

Роуз наклонилась над столом и всмотрелась в три крошечных черно-белых фото своей мамы. Это были самые ранние снимки из числа тех, которые видела Роуз. Темные волосы Анны были по-девичьи распущены, а фигура поражала своей стройностью.

— Я и ее подвела, — сказала Роуз, чувствуя, что не может отвести глаз от карточек.

— Каким образом? — безмятежно спросила Фредди.

— Тем, что не сохранила брак. Но я старалась его сохранить, старалась как могла. Мама была так счастлива, когда я только вышла замуж за Хью. Ей всегда хотелось, чтобы я в жизни чего-то достигла.

Фредди сняла очки и потерла покрасневшую переносицу.

— Я вообще не понимаю, — сказала она, — зачем ты так долго оставалась с Хью. Если ты знала про его дела с другими женщинами, то почему не пресекла это? Или ты не возражала?

— Конечно, я была против, — сказала Роуз. — Я была влюблена в него и, когда только узнала об этом, была просто убита. Но кому я могла рассказать обо всем? Адель? Матери Хью? Своей маме? Я не знала, что делать, — подвела итог Роуз.