Энтони Берджесс - Доктор болен

— А если проиграем? — полюбопытствовал Эдвин.

— Не проиграем, — сказал Лес с величайшей уверенностью и кликнул двух выпивавших, одного раздутого, другого изысканно тощего, сидевших на скамейке у большого непрозрачного окна бара, поставив пинты на подоконник позади себя. — Ларри, — кликнул Лес, — Фред. Мы с ним с вами сыграем. — И позвенел пятью монетами в кулаке. — Ты, Альберт, мел бери в руки. — Альберт представлял собой бывшего петуха, спившегося пуншем и ушедшего на покой. Он встряхнулся, как пес, сел за доску для шаффлборда [43] Шаффлборд — популярная в пабах игра с монетами или металлическими фишками, которые щелчками передвигают по разделенной на девять клеток доске. , и стал ждать, тяжело пыхтя.

Лес с Эдвином выиграли очередь. Лес метнул три монеты прямо в Шотландию, все три чистенько посреди клеток. Альберт отчеркнул мелом весь ряд. Ларри три из своих пяти положил неаккуратно. Эдвин вдруг ощутил радость игрока. Лес был прав: беспокоиться стоило только об окончании этой игры. Эдвин метнул две в верхний ряд, одну в средний. Две оставшиеся попали на линии.

— Хорошо, — довольно громко объявил Лес, — сделано. — Фред в стильном стиле спиннингиста щелкнул четыре, но к верху не приблизился. Лес положил все пять. Верхний ряд теперь заполнился. — Славно, славно, — сказал Лес. Ларри нацелился на два верхних ряда, положил туда три монеты. Эдвин щелкнул четыре, севшие на линии. Пятая чисто вбила их в клетки. — Прекрасно, — причмокнул Лес.

Дело было в шляпе. Разница в счете между двумя командами все время составляла не меньше пяти. Лес заполнил нижний ряд, положил две в следующий над ним, — все это с оскорбительным мастерством. Теперь Эдвин должен был нанести coup de grace [44] Последний удар (фр.). где-то посередине. И не справился, не сумел. Разрыв угрожающе сократился. Обеим командам требовалась только одна удача. Юный голос позади Эдвина проговорил:

— Слушайте, чья это шляпа?

— Не сейчас, — сказал Лес. — Одну минутку, пожалуйста.

Эдвин промахнулся с тремя монетами. А четвертую положил хорошо.

— Подпихни ее, — сказал Лес. — Просто пихни, и все. — Сердце у Эдвина быстро билось. Он толкнул пятой монету четвертую. Четвертая скользнула на место. Лес ликовал.

— Последней немножечко тесновато, — заявил Фред.

— Тесновато? — переспросил Лес. — Тесновато? — апеллировал он к Альберту. — Старик, тут карета с лошадьми пройдет, чтоб я сдох. — Альберт сказал, что не тесновато. Ларри с Фредом признали победу Леса и Эдвина и спросили, чего они хотят. Легкого светлого пива и золотые часы.

— Слушайте, — сказал молодой человек, изящный, городской, — чья это шляпа? — «Таймс» соскользнула, котелок с загнутыми полями остался сидеть голышом.

— Моя, — сказал Эдвин, — более или менее.

— Одолжите мне, — попросил молодой человек, — всего до конца дня. Это важно.

— Я бы одолжил, — сказал Эдвин, — но…

— Не надо было говорить про важность, — вставил Лес, — ибо цена от этого повышается. Скажем, фунт в залог с возвратом при возврате шляпы и надежное оксфордское поручительство за долги. Идет?

— Идет. — Молодой человек протянул книжку оксфордского стипендиата. — А теперь, может быть, джентльмены… — Фунт в залог; фунт на стойку.

— Нам еще раз то же самое, — сказал Лес хозяйке, симпатичной добродушной женщине. А Эдвину сказал: — Что я тебе говорил? Десять минут назад ты расстраивался, что у тебя нету денег на выпивку. А теперь погляди на себя — вдвойне подзарядился. И в кармане кое-что.

— Мне надо рубашку купить, — сказал Эдвин.

— Рубашку? Зачем тебе рубашка? Я рубашку никогда не ношу. — Он дернул свое полосатое облегающее одеяние. — Нет, настоящую, то есть рубашку, какую с галстуком надо носить. Твой прикид — как бы новая мода. Экономит по утрам кучу времени. То есть, если спишь в пижаме. И ночью должно кучу времени сэкономить. Вон, — сказал Лес, — идут два еврея. Может, что-нибудь знают про твою миссис. — Эдвин, однако, видел только пса Ниггера. Пес положил на стойку лапы и получил колбасу. — Лучше б ты заплатил, — посоветовал Эдвину Лес. — У тебя деньги есть.

Когда Ниггер прикончил свою колбасу, в бар вошли близнецы Стоун.

— Смотри-ка, кто тут, — скорбно сказал Гарри Стоун. — Перфессер. Не кто-нибудь. Будь она моя миссис, долозу я вам, разлозил бы ее у себя на коленях. Видали, с каким она молокососом была? Я бы такого не допустил.

— Где она сейчас? — спросил Эдвин.

— Непременно верну нынче вечером, — посулил красивый молодой человек, грациозно взмахнув шляпой Часпера. — И еще раз спасибо.