Мартин Сутер - Кулинар

— Лурд! — позвал он. — Я поем в доме.

С этими словами Дальманн взял чашку с кофе и вошёл в гостиную. Там он устроился в кресле и сидел, с недовольным видом уставившись в одну точку, пока экономка не убрала стол на террасе и не накрыла в гостиной.

Не успел Дальманн заняться новой порцией яичницы с беконом — предыдущую он успел съесть только наполовину, — как раздался звонок в дверь. Шеффер, как всегда, пунктуален, даже чересчур.

Шеффер был сотрудником Дальманна. Более точного определения его должности так и не нашлось. Слово «секретарь» как будто не отражало сути дела; «ассистент» — также представлялось не совсем верным; «правая рука» — тоже что-то не то. Так он и остался «сотрудником». Они работали вместе уже более десяти лет, но общались гораздо дольше. Шеффер называл Дальманна Эриком. Дальманн называл Шеффера Шеффером.

Лурд проводила гостя в дом. Это был долговязый мужчина сорока с лишним лет, с узкой головой, редкими белокурыми волосами и голубыми глазами. Несколько лет назад Шеффер сменил свои очки без оправы на контактные линзы и с тех пор время от времени, запрокинув голову, капал себе в глаза какое-то лекарство.

Шеффер оделся по-домашнему: в голубую летнюю рубашку и тёмно-синие хлопчатобумажные брюки. Через плечо он перекинул аккуратно сложенный красный пуловер из кашемира. В руке держал набитый бумагами кейс.

— Я хотел позавтракать на свежем воздухе, но… — Дальманн махнул рукой.

— Прогноз погоды не сулит на сегодня ничего хорошего, — кивнул Шеффер.

Дальманн немного отодвинулся от стола и показал гостю на стул, возле которого был накрыт ещё один прибор. Шеффер сел, поставив кейс рядом на пол.

— Надеюсь, стартовую игру мы всё-таки увидим, — сказал он.

Через неделю начинался чемпионат Европы по футболу. Для Дальманна — идеальный повод лишний раз напомнить о себе нужным людям. Вот уже несколько месяцев назад он, воспользовавшись своими связями в УЕФА, запасся билетами на важнейшие матчи. Задача Шеффера состояла в том, чтобы организовать сопутствующие им мероприятия: вечера в ресторанах, встречи в ночных клубах и тому подобное. Именно этот вопрос он и собирался обсудить сегодня с Дальманном.

Но теперь на первое место встала проблема «Палукрона».

Позавтракав и выпив чаю, Шеффер принялся чистить ножом яблоко, с усердием, действовавшим Дальманну на нервы.

— Уже поел? — Он сунул гостю под нос воскресную газету.

Тот кивнул, откусил от яблока и принялся жевать его так же тщательно, как и чистил. Дальманн чувствовал, что его терпение на пределе. Он вообще с трудом переносил Шеффера, отдавая при этом должное всем его замечательным качествам. Тем не менее их отношения длились уже не один десяток лет.

— Ты знаешь этого Хубера? — спросил Дальманн.

Он назвал фамилию журналиста, написавшего статью.

Шеффер закачал головой так сильно, будто глотнул уксуса.

— Но я знаю его шефа, — ответил он.

— Его я тоже знаю, — задумчиво произнёс Дальманн. — Нам ещё не поздно вмешаться.

Сейчас важно узнать, упоминается ли в этой бумаге Бундесрата «Палукрон».

— Есть основания так думать, — предположил Шеффер.

«Да, но статья слишком обстоятельная», — мысленно возразил ему Дальманн.

По сути она представляла собой конспект доклада Бундесрата, и, если бы в нём встречалось название «Палукрон», оно непременно всплыло бы и в журналистском расследовании.

— А может, «Палукрон» они приберегли до следующего номера? — размышлял Шеффер, прекратив жевать.

— Вот я, Шеффер, и хочу, чтобы ты выяснил, что именно им известно.

Гость положил в рот очередную порцию яблока и задумался.

— Думаю, это возможно, — наконец ответил он Дальманну.

— Отлично, — кивнул тот. — Перейдём к следующему вопросу.

Теперь на повестке дня стоял чемпионат.

Когда на следующей неделе газета опубликовала новую статью о ядерной афере, о «Палукроне» в ней снова не было ни слова.

Чемпионат Европы оказался для Маравана короткой передышкой в поисках места. Спрос на обслуживающий персонал возрос настолько, что даже сомнительные рекомендации из «Хувилера» не являлись препятствием к заключению контракта. Во всяком случае, не для владельца буфета на территории фан-зоны. [29] Фан-зона — отгороженная область стадиона, расположенная у самого поля.

Мараван мыл там посуду. Его местом был грязный и душный участок палатки, изолированный как от кухни, так и от места продавца. Тамилец чистил кастрюли и сковородки. Для тарелок и столовых приборов ему дали посудомоечную машину, однако она постоянно ломалась, так что эту часть работы тоже приходилось делать вручную.