Евгений Гришковец - Почти рукописная жизнь

А в пятницу у меня уже состоится спектакль в Москве; потом Питер, Минск, а в марте – Поволжье… В следующий раз за литературу смогу взяться только летом, зимой нынче мало успел сделать. Несколько заметок, около десятка текстов для нашего альбома с «Мгзавреби», рассказ, хоть и большой, но всё же не более, чем рассказ. Успел записать три песни. Вот и всё. Планов было больше. Лень смогла прорваться по многим направлениям и одержать много побед. Оцениваю использование времени в январе и феврале как неэффективное.

На прошлой неделе были сплошные дни рождения. У многих друзей, родственников… В пятницу исполнилось 65 тёще, вчера три года исполнилось Машеньке. Она его пока ещё не ждала. Но вчера ей так понравились подарки, задувание свечек и повышенное внимание, что следующего она будет ждать наверняка. Удивительно, как много знакомых родились в конце января и первую декаду февраля. Вот что значит дети майских праздников. А май, в сущности, уже совсем скоро.

13 февраля

Завтра лечу в Москву. Начинаются рабочие будни… Позавчера сыграл спектакль в Калининграде. На нём были родители, друзья, были губернатор, мэр… Были учителя, которые учат детей. Были люди, с которыми я не знаком, но которые ощущают меня соседом, а я ощущаю соседями их. Во многом спектакль был домашним, а значит, гораздо более волнующим и волнительным. Играть спектакли в залах, где я ни с кем не знаком из публики, намного проще, а с точки зрения происходящего события – намного правильнее.

Идеально, когда читатель не знаком с писателем, а зрители – с исполнителем. Никакие личные качества художника, автора, артиста, личные отношения, человеческие подробности и особенности характера не должны вмешиваться в процесс восприятия… Но они постоянно вмешиваются. Даже в момент подписания автографа уже возникают микроскопические, но отношения, которые неизбежно упрощают и обедняют впечатление от книги, спектакля, кино.

До конца июня буду играть «Прощание с бумагой» в разных городах. Напрощаюсь с бумагой до бессонницы. Но именно этот спектакль сейчас понимаю как самый своевременный и остро сегодняшний и только его хочу исполнять. А с этим спектаклем в процессе его производства произошла интересная, довольно курьёзная история. Удивительным образом был найден спонсор.

Вообще «спонсоры» для меня слово таинственное и мифическое, как драконы или кентавры. За многие годы работы у меня, у нас, у коллектива, с которым работаю, их не было. Когда я слышал о спонсорах или о том, что к кому-то они стоят в очередь, меня удивляло, каким образом они находятся, откуда берутся и кто они вообще такие. То есть то, что многие состоятельные и даже очень состоятельные люди интересуются, а некоторые – любят то, что я делаю, совершенно не означало и не означает, что они хотят чем-то помочь. А проще говоря, дать денег. Не мне! На производственно-технические нужды…

Надо же понимать, что я не принадлежу ни к какому театру, не вхожу в коллектив или структуру. Я не могу рассчитывать, что мой спектакль и декорации к нему будут выполнены в цехах государственного театра, что эти декорации будут там храниться, что получающие зарплату в этом театре люди будут эти декорации устанавливать и разбирать, ремонтировать и беречь. Что мои костюмы будут стирать и гладить люди, получающие за это… некий оклад. Я не могу рассчитывать на большое количество репетиционных дней на сцене театра, в котором мои репетиции внесены в рабочий график. О чём-то можно договориться по дружбе и подешевле. Например, о репетициях перед выпуском спектакля, но это всегда очень скромные возможности.

То есть я готовлю и репетирую весь спектакль в голове. Продумываю и разучиваю переходы, мизансцены, всю композицию просто у себя в голове, а потом за три-четыре дня до премьеры выставляются на сцену декорации, включается свет, и за эти три дня мне нужно перенести спектакль из головы на сцену. При этом у меня нет никакого права всё это отменить, потому что билеты на премьеру проданы.

Люди, которые покупают билеты на премьеру моего спектакля за месяц, даже не знают, что спектакля ещё не существует… Даже в виде написанного текста. Есть только его образ в голове и масса накопленного к нему материала. И декорации тоже в тот момент, когда люди покупают билеты, ещё не сделаны. Их изготовление, монтаж, транспортировка, хранение, ремонт – всё это стоит денег. И это совсем не копейки. Ой, не копейки. И хочется иметь спонсоров, даже исходя из того, что хочется знать, что кому-то нравится то, что ты делаешь настолько, что он готов помочь. Однако дальше предварительных разговоров дело не заходит… А обращаемся-то мы к тем, для кого бюджет наших декораций и премьеры – даже не копейки, а гроши.