Дан Борисов - Взгляд на жизнь с другой стороны. Ближе к вечеру

Вообще-то, больше всего мне хотелось вернуться обратно в армию. И не просто хотелось, я делал попытки. Ходил в военкомат и куда-то еще. Не получилось.

Откуда берутся судьбоносные решения? И решения вообще. Нам всегда кажется, что мы сами, по внутренним побуждениям, по подсказкам собственного разума выбираем то или иное направление. Но нельзя не заметить, что, если выбранное нами направление не соответствует правильной линии событий, вдруг возникает какая-то слепая и мощная противодействующая сила, появляются неувязки, несовпадения и упорно действуют до тех пор, пока мы не откажемся от выбранного пути.

Одним словом, я остался работать на фабрике цеховым технологом.

Только тут я по-настоящему научился работать. Работать с людьми, организовывать их труд. До этого я не то чтобы боялся рабочих, нет, я боялся неизвестности. Это был непонятный для меня мир. Понятным для меня был мир институтов и учреждений, где основная, производимая продукция: слова, слова, слова. устные и письменные, в крайнем случае, чертежи, что практически то же самое. Я знал и понимал людей, которые эти слова производят. А здесь пришлось иметь дело с людьми, имеющими несколько иную психологию и, к тому же, производящими продукцию. Кроме всего прочего, пришлось еще и отвечать за эту продукцию и за людей тоже.

В армии, с солдатами было проще - игрушечней. В армии, даже когда ты делаешь какое-то дело, ты не работаешь, ты служишь. Как собачка на задних лапках. В армии всё становится серьезным во время боевых действий, а всё остальное время, это игра.

Я поначалу прикинулся шлангом, объявил, что не разбираюсь в трикотаже, специальность, дескать, другая. Сами они не знали мою институтскую специальность, на самом деле, я вполне прилично разбирался в ихнем трикотаже, но хорошо, что не знали, благодаря этому я, получая зарплату технолога, весьма приличную, по тем временам, проработал больше месяца слесарем РМЦ.

РМЦ - это место, где делают капитальный ремонт основного оборудования, чулочные автоматы там разбирались до станины, а потом, собирались из новых запчастей, обкатывались и возвращались в цех. Это была очень хорошая учеба. Во-первых, я влез в тонкости оборудования; во-вторых, в курилке познакомился с рабочими не в виде начальника в пиджаке и при галстуке, а в замасленной робе, с одного уровня.

Я вообще, серьезно подходил к работе. Я взялся делать чуждую себе продукцию, женскую - колготки, что может быть непонятней для мужика? Чтобы как-то начать понимать, что такое качество колготок, я иногда разгуливал по дому в халате и в колготках! Оказалось, что одеть их на себя гораздо сложней, чем снять с кого-нибудь.

Черт знает что, конечно, все эти примерки, но понятие появилось.

За такую самоотверженность иногда бывали награды, в основном в виде премий по БРИЗу. Но случались и менее материальные формы, однажды, например, в итальянском торгпредстве был показ продукции фирмы Омса, лучшего тогда производителя колготок в мире. Хозяин фирмы рассчитывал, что придут торгаши, а наше хитрое министерство легкой промышленности собрало производственников, чтобы поучились, а еще лучше украли какие-нибудь секреты.

В качестве манекенщиц по подиуму гуляли две симпатичные итальянки: Мисс Италия-82 и Мисс еще чего-то там, а с нашей стороны - действительно манекенщицы от Славы Зайцева. Манекенщицы в полном смысле этого слова. Надо сказать, это был праздник в рабочее время. Гвоздем программы были не секреты Омса и даже не девочки, тем более, что эти вешалки от Зайцева, мало того что непривлекательные, сами по себе, еще и закрывали свои спичкообразные ноги, с висящими на них колготками, толстыми свитерами по самые коленки. Гвоздем программы был фуршет, без которого тогда не обходилась ни одна встреча с зарубежными коллегами. Мы уклюкались со старшим мастером до того, что полезли на подиум целоваться с Миссами, которые при таком близком соприкосновении оказались раза в полтора выше меня ростом, а старшего мастера - в два. Никто нас за эти поцелуйчики не осудил.

Еще помню скучные рожи итальянцев, когда их в нашей фабричной столовой кормили серыми советскими макаронами. Это уже были другие итальянцы - те, которые делали для нас оборудование.

На фабрике была специальная группа людей, отвечавшая за встречи комиссий и иностранных делегаций. Они заранее составляли план мероприятий по облапошиванию этих групп товарищей и запудриванию их мозгов. Пока я был начальником НОТ, мне приходилось по должности участвовать в этом, потом я самоустранился от этой непроходимой тупости. Особенно это относится к угощениям.