Андрей Ильенков - Ещё о женЬщинах

Известно, до какой степени нормальные дети любят прогуливать школу. Это естественно — прогуливать вообще очень приятно. Ведь когда ты совершенно ничего никому не обязан — к этому быстро привыкаешь и уже не получаешь удовольствия. Совсем другое дело, когда нужно куда-то идти, а ты взял и не пошёл — вот это прикольно, вот это просто праздник какой-то. Школьники очень хорошо это понимают, и, как пел Гребенщиков, ребята ловят свой кайф. Причём наибольший кайф ловят не хронические хулиганы, дебоширы, двоечники и прогульщики, которым уже всё это наскучило, а как раз наиболее законопослушные и примерные школьники, которым прогулы в редкость и потому особенно приятны.

Вот жили-были две небольшие школьницы, назовём их Надя и Настя, неразлучные подружки. Обе круглые отличницы, активистки и так далее. Гордость школы и тому подобное. Вот они ходят в школу и ходят, ходят и ходят, ходят и ходят… И вот в одно прекрасное утро заходит, как обычно, Настя перед уроками за Надей, а та, понимаешь, заболела! У неё там температурка имеется, сопельки текут, горлышко красное, все дела. И Надя очень довольная сообщает, что ни в какую школку она не пойдёт, а сейчас отправляется в поликлиничку. А Настя говорит: «Ну ничего себе! Ты в поликлинику, а я что?» А Надя весело отвечает: «А ты, Наська, в школку иди, что поделать». Настя даже не столько обиделась, сколько искренне расстроилась и даже чуть не плачет, потому что как же так? Называется подружка, а заболела одна, как единоличница какая-то, а Настя ведь без неё скучать будет!

Надо было срочно что-то придумывать. И Надя вскоре придумала. Она говорит: «А давай-ка вот что: пойдём-ка сейчас в мою поликлиничку, там меня оформят, а потом слетаем-ка в твою, и я там вместо тебя врачам покажусь и тебя тоже оформят. А потом пойдём в кино».

Так они и сделали. И потом, счастливые, побежали в кино. И на другой день побежали, и на третий. А на четвёртый, когда Надя поправилась, уже пошли на пляж, купались, ели мороженое, катались на водных велосипедах — одним словом, оттягивались.

Но всё кончается, и вот Наде назначен приём у врача, который решает, что пациентка совершенно здорова, и со свистом её выписывает. Подружки идут в другую поликлинику, и вот тут-то наступает облом. Дело в том, что Надя наблюдалась в обычной поликлинике, а Настя, папа которой был милиционером, — в поликлинике МВД. А там почему-то более тщательный подход. Доктор, осмотрев Надю, сделал вывод, что Настя ещё не совсем здорова, и продлил больничный на неделю. То есть происходит ужасный облом, потому что Наде назавтра идти в школу, а она одна не хочет, она не столько обиделась, сколько искренне расстроилась и даже чуть не плачет. А Настя и рада бы пойти уже учиться, но справка-то не закрыта…

В результате пошли в школу, и Настя объяснила учительнице, что, хотя она ещё болеет, но уж так хочет учиться, уж так хочет, что даже не уговаривайте! Учительница, конечно, всплакнула от восхищения. С чех пор школа ещё больше гордилась подружками-отличницами.

Вот и весна настала. Пришла пора печи топить. Точнее, нет, ещё не пришла, с топкой печей это я несколько поторопился. Это будет в мае. А пока ещё март. В частности, и восьмое его число. Поэтому я всех женщин мысленно поздравляю, а некоторых — и на самом деле. То есть прямо физически, с вручением ценных и памятных подарков. Женщин я люблю и уважаю. И даже, в отличие от одного известного русского писателя, могу сказать, что всем лучшим во мне я обязан женщинам.

А тут, тем более, весна. Всё очень красиво тает и впоследствии расцветает. Хотя бывают и заморозки, и иногда очень сильные. И это просто беда. Многие люди не любят, когда всё тает и вдруг снова мороз. Но я этого не люблю, наверное, больше всех людей на свете. Наверное, я эти внезапные заморозки не люблю больше, чем любой бездомный. Потому что я не бездомный. У меня есть избушка. А на улице у меня имеется туалет типа сортир.

И вот однажды началась весна. Снег тает, с крыши течёт, целые лужи уже натекли. Настроение великолепное. А однажды ночью, как водится, ударил мороз. Просыпаюсь я, смотрю — мороз. Встаю, одеваюсь и выхожу из дома в свой туалет. А дверь не открывается. Дёрнул я посильнее — бесполезно. Дёрнул со всей мочи такая же оратория. Тут-то я и вспомнил, что вчера тоже сюда еле попал — такая лужа была вокруг. А вот теперь она замёрзла. И дверь туалета глубоко вмёрзла в лёд. И это мне совершенно не понравилось! И я не постигаю, как мне дальше жить! И, как и следовало ожидать, мороз простоял недели две.