Сергей Доренко - 2008

Но потом у них не заладилось. И под это аргументационную базу мы подвести не в состоянии. Потому что мы тут выступаем адептами и апологетами путинской власти. Однако же: не заладилось.

Путин отметил про себя, что у Суркова нос посуше стал, не так шмыгает. Может, перестал нюхать, а может, сделал что-то со слизистой, черт его знает. Но так – лучшее впечатление производит на людей, а то прям стыдно было. Словно для контраста и для иллюстрации того, как раньше было нехорошо, Сурков с потягом, длинненько, несколькими рывочками втянул в недра головы проистекшую в нос жидкость.

– Владимир Владимирович, а знаете, Козак уже неохотно отзывается на разговоры о своем уходе в начале июня. Уклончиво говорит, тему разговора меняет. Я думаю, нравится ему быть главным.

Сурков говорил о плане, по которому Дмитрий Козак, нынешний мэр Москвы, наследник трона и преемник Путина на посту президента России, должен был сидеть на этом самом троне только до начала июня 2008 года. План, тезисно, выглядел так: 9 марта Козака избирают президентом России. Если со второго тура, то 25 марта. По возможности попозже – после Майских праздников – инаугурация. И только тогда Путин окончательно отходит от власти и становится бывшим президентом. И вот тут наступает особый период – Диме Козаку не сойти с ума, не войти во вкус власти, не почувствовать себя Человеком Великой Миссии. В течение месяца всего надо оставаться нормальным человеком без головокружений, понимать, что сделала тебя команда, свои ребята, что это не богоизбранность твоя привела тебя на трон российских императоров, а просто технология такая. И что теперь надо на своих ребят поработать. Вот как: через неделю после инаугурации слечь в больницу и лежать там до начала июня. Потом пресс-конференция врачей – страшная трагедия: Козак неизлечимо болен да, вдобавок, недееспособен. И венец дела: пресс-конференция Козака из больницы. По видеоряду так примерно: как бывалоча генеральный секретарь ЦК КПСС Константин Черненко, он стоит неуверенно у двери собственной палаты. Только табличку на двери оставить: «Терапевтическое отделение», или там «Онкологическое отделение», или пусть «Кардиологическое отделение». Рядом с ним добродетельного вида в белых халатах нянечка и профессор какой-нибудь в очках. И Дима тихо, но твердо объявляет об отставке. Говорит, что надеялся продолжить дело Путина по достижению стабильного поступательного развития страны, но вот – судьба. Власть формально переходит в руки премьера – премьером в это время Грызлов. Ну, можно и Путин, конечно. Но драматичнее будет, если Путин – никто, а просто – патриарх, отец и создатель современной России. Тогда органичнее дальше выходит.

Далее: крупный теракт, типа захвата школы. Террористы ставят позорные и унизительные для страны требования.

Уже назавтра: Госдума, заседание. У стен Госдумы – манифестация: «Делу Путина – быть!», «Мы не можем рисковать Россией», «Наша сплоченность – Единая Россия!», «Слово и Дело – за Путина!» На заседании в первой части доминирует отчаяние – страна осиротела без продолжателя дела Путина. Каждый выступающий говорит о теракте, о международном терроризме и о конце России, которая была отстроена такими трудами. Предложение: создать экстренный орган власти – Комитет спасения России. Предложить войти в него ведущим политикам страны, председателем – Путин. И еще: новые выборы президента в начале сентября и, разъясняет председатель Конституционного суда, Путин имеет право баллотироваться. Потому что нельзя три срока подряд. А у него уже не подряд получается. Пауза до вечера. В программе «Время» – Путин. В этот трудный для России час не может остаться в стороне и смотреть равнодушно, как погибает дело его рук – стабильность и процветание.

Ну, дальше понятно всё.

План придумал Абрамович Роман Аркадьевич, когда понял, что при Диме будет у него не так хорошо, как при Володе. Дима мило говорил с Романом Аркадьевичем. Но задач по материальному обеспечению не ставил. Подарков не брал. Брезговал? Зажрался? А почему тогда? Роман Аркадьевич счел, что, раз его обходят, то, очевидно, Дима у других берет. А у кого? Заподозрил немедленно Алекперова. Понял, что скорее всего не угадал. Сходилось вроде, что Потанин-Прохоров-Хлопонин чаще других фигурировали с людьми Козака и около самого Козака. И Роман Аркадьевич решил запустить план по реставрации власти его собственного ставленника. Мы бы с вами тоже так поступили. Обостренное чувство справедливости должно же определять поступки высоко нравственного человека? А с какой стати отдавать страну потанинским ребятам? За какие такие заслуги? Рома тут потел столько лет, удерживал ситуацию под контролем, кровью харкал, недосыпал, а они придут на все готовенькое? Вот как думал о ситуации в стране Роман Аркадьевич. Сформулировал же он вывод приглашенному специально для этого Суркову коротко и четко: «Отсосут!».