Питер Леренджис - Наблюдатели

Обмундирования и кинжала не было.

— БАЙРОН! — не закричал, а взвыл Джейк.

Он пулей вылетел с чердака и тут же побежал назад.

Дневник!

Джейк снова бросился к сундуку и снова распахнул крышку. Сунув руку на дно сундука, он открыл тайник и пошарил там.

На месте!

Запихнув тетрадку в задний карман, он скатился по лестнице.

— Кто разрешил тебе отдавать обмундирование, Байрон?

Байрон стоял перед зеркалом и корчил рожи.

— Похож на янки девятнадцатого века?

— Это же обмундирование времен Гражданской войны! Его носил наш прапрапрадедушка!

— Да будет тебе, Джейк! Это ты думаешь, что он носил. Никто этого в точности не знает. Мама говорит, что оно могло быть его. Она и имени-то прадеда толком не знает.

— Какое ты имел право?

— Да кому вся эта гниль нужна?

Мне!

Это ценность для меня.

Это та ниточка, которая связывает меня с местом, в которое я никогда не попаду.

Со временем, в которое мне следовало бы родиться.

Со сражением. Настоящим. Более значительным, чем вся наша пустая болтовня. Более важным, чем ты или я.

Это связывает меня с важнейшей частью меня самого.

Слова живо возникали в мозгу Джейка. Но он их не произнес. Что толку говорить Байрону все это. Ему это все как об стенку горох.

Да и какое значение имел теперь Байрон.

Форма северян — вот что имело значение. Мундир, кепи и кинжал.

Без них все теряло смысл.

Оставалось только настоящее. А этого недостаточно.

Надо разыскать вещи и вернуть любой ценой.

Джейк побежал к двери.

— Эй, ты куда? — окликнул его Байрон.

— Не знаю.

Дверь с грохотом захлопнулась за ним.

ХОООННННК!

Велосипед под Джейком резко развернуло. Заднее колесо подняло фонтаны воды.

Красный пикап пронесся у него перед носом, чудом не задев его.

Чертыхания водителя заглушил шум ливня.

Джейк судорожно перевел дыхание, смахнув со лба струи дождя.

Ливень обрушился внезапно. Он начался, когда Джейк подъезжал к Гранфилд-Моллу. А сейчас это был не ливень, а водопад. Джейк в сущности ничего не видел дальше собственного носа.

Куда меня несет?

В такую погоду добрый хозяин собаку на двор не выгонит. Неужели Гидеон Козаар будет снимать в такую погоду?

Сидел бы дома, Джейк!

Сразу за перекрестком начинался Менокан-Вудз. Своим южным лесистым склоном он тянулся до самого Гобсонс-Корнера. До дома.

Узкая дорога змеилась вдоль опушки. Это был дальний путь.

Короткий шел напрямую. Вверх по холму, лесом. По непролазной чащобе, но прямиком к дому. Мало что по грязи, еще и небезопасно. Там путь преграждала железная ограда с запрещающими знаками. Никто, насколько было известно Джейку, не ходил этой дорогой.

Правда, в ограде была дыра. А Джейк промок до нитки. Да и устал порядочно.

Он посмотрел вперед. Грозы вроде нет. Ничего страшного. Была не была!

Джейк развернул свой велик в сторону вершины холма и подналег на педали.

Колеса не буксовали. Почва была мокрой, но достаточно плотной.

Он встал во весь рост и что есть силы надавил на педали. На вершине колеса забуксовали, и его занесло. Джейк попытался выправить руль, но велосипед его не слушался.

Он успел только сжать зубы и как мешок шмякнулся на землю, перелетев через руль. Тут же вскочив на ноги, он подхватил велосипед и посмотрел вниз.

Н-да! Скользко. Совсем развезло.

КАААА-БУУУМ!

Еще чего не хватало! Гроза начинается.

Но молний еще нет.

Он сел на велосипед и покатил дальше по холму, все дальше углубляясь в лес. Тропа петляла между стволами, разделяясь на паутину еще более мелких тропочек. Дождь хлестал не переставая и заливал глаза. Деревья сливались в одну темную массу.

Здесь налево. Теперь направо. Направо.

Он уже ехал наобум. Местность была совершенно незнакомой.

Тропа все сужалась и сужалась и наконец вовсе исчезла.

КАААА-БУУУМ!

Все небо от края и до края рассек ослепительно-белый клинок молнии.

Ух ты, совсем рядом!

Джейк перестал крутить педали, остановился и провел ладонью по мокрому лбу.

Сосны тонули в туманном мареве. Слева и справа склон горы круто взмывал вверх.

Долина.

К югу от Гобсонс-Корнера лес переходил в широкую лощину, простиравшуюся между двумя невысокими грядами холмов.

Ты совсем сбился с пути, осел.

А может, и нет.

Он посмотрел вдаль, пытаясь разглядеть контуры гористых кряжей, но все расплывалось в наступающих сумерках.