Жанна Голубицкая - Записки брюнетки

Как бросали ее. Интересно, что «алаверды» мне пришло от самого Бориса. Только 5 лет спустя. Где-то на 4 год совместной жизни я стала чувствовать, что муж отдаляется. Он все чаще под разными предлогами не ночевал дома, не вылезал из «командировок» и в отпуск ездил без меня. Правда, секс между нами не стал хуже. Но во всем остальном я просто кожей ощущала, что мысли мужа вовсе не со мной. Через несколько месяцев все выяснилось — вернее, Борис сам признался. Да как! Сказал он буквально следующее: «Извини, дорогая, я встретил совсем юную девушку и у нас любовь. Мы встречаемся уже полгода. Мне надоело врать и прятаться, да и ее родители не против того, чтобы она жила со мной. Но и тебя я бросить на произвол не могу. У нас слишком много общего». Нашему сыну на тот момент было 3 года, но думаю, что Борис имел в виду вовсе не его, а раздел имущества. В браке Борис приобрел много недвижимости и, видно, опасался, что я стану ее делить. Так или иначе, но муж заявил, что приведет свою пассию к нам в дом, и мы станем жить все вместе! «А что тут такого? — удивился муж моему негодованию. — Дом у нас большой, места всем хватит. Официально разводиться я с тобой не буду, финансировать буду как прежде. Да вообще все останется по-старому, только к нам присоединится Юля. А не нравится — можешь уходить. Только учти: уж я позабочусь о том, чтобы при разводе ты не смогла отжать ни крохи моего имущества! Это все нажито мной, ты тут не при чем!» Это было чистой правдой: Борис не позволял мне работать. Я взяла сынишку и ушла к своим родителям, где и жила до замужества. С тех пор прошло 2 года. Борис живет со своей Юлей в нашем загородном доме, я с сыном у родителей. Раз в месяц Борис подкидывает мне денег на ребенка, но официально разводиться не спешит. Мне тоже пока подавать на развод смысла нет. Другого мужчины я не встретила, а Борис все-таки отец моего ребенка. Вот такое танго втроем.

Из личного опыта. Так и вспоминается детское: жалко у пчелки! Одной жалко разлюбленного кавалера, другому — нажитого добра. Эх, а с кем не бывает! Помню, как-то у меня были два кавалера сразу — оба в «конфетно-букетной» стадии. Они нравились мне оба, но по-разному. Один был юный, возвышенный, театрал, музыкант и вообще душка. А другой — светский, влиятельный, искушенный и денежный. Мои «мальчишки» чудесно дополняли друг друга, делая мой досуг полноценным. Но время шло, и надо было выбирать, кому из них отдаться. И, соответственно, с кем из них остаться. Так как спать сразу с двумя мужчинами — не в моих правилах. Но сделать выбор было очень тяжело, почти невозможно… Пока я вдруг не поняла: во мне говорит вовсе не возвышенная любовь, а приземленное жлобство. Мне хотелось оставить и того, и этого. И желательно в том же «конфетном» статусе, чтобы они продолжали меня развлекать и баловать. Но жизнь есть жизнь, и оба моих мужчины жаждали не вечных ухаживаний, а банального секса. Я подумала … и бросила обоих! И знаете: полегчало.

История Вики Н., 38 лет

Как бросала она. Мои родители — спортсмены, бывшие чемпионы, теперь тренеры. И папа, и мама с самого детства учили меня стараться во всем быть первой. Всегда хотя бы на полголовы опережать соперника. И еще объяснили: лучшая защита — это нападение. «Если чувствуешь угрозу, играй на опережение, — говорил мне отец. — Опереди противника, это деморализует его и нарушит его планы». Возможно, благодаря этим родительским урокам, начиная с ранней юности, я все свои лав-стори заканчивала как последняя стерва. Как только мне казалось, что мой парень начинает «отходной маневр», я бросала его первая. Причем делала это жестко, даже жестоко. Мне нравилось видеть обалдевшие лица своих кавалеров. Некоторые из них неподдельно удивлялись: что случилось? Кто-то злился, кто-то чуть не плакал, умолял меня не уходить, обещал исправиться. Но я действовала решительно, а рассуждала цинично. Решила «на фиг» — значит, на фиг. Я никогда не жалела о содеянном. Наоборот, гордилась, что моих подружек бросают парни, а я успеваю бросить этих коварных подлецов первая. А на случай экстренного прощания с особо чувствительными юношами у меня даже была заготовлена дежурная цитата из Ахматовой: «Чтоб вечно жили дивные печали, ты превращен в мое воспоминанье». Теперь-то я понимаю: я просто их всех не любила! Я вообще до 30 лет не знала, что это за чувство — такая любовь, когда сама себя не помнишь! Я поняла это только тогда, когда сама влюбилась. Ирония судьбы заключается в том, что именно тот человек, который научил меня любить, потом и нанес мне самую болезненную душевную травму в моей жизни.