Ирина Волчок - Главный приз

Шутки шутками, но ведь и вправду какие-то известные врачи приезжают. Ну, может, и не с мировыми именами, но ведь с именами! Первым был тихий пожилой дядька, кажется, психиатр из Москвы. Потом еще сразу четверо приехали, два дня всех детей смотрели и с доктором Олегом шептались. Говорят, скоро еще кто-то явится. И это за несколько дней! Что ж потом-то будет?

А ведь какая спокойная жизнь была… Вся суета — из-за Виктора. Правильно она еще тогда, на теплоходе, заметила: как только появляется Виктор — так сразу кончается покой. Может быть, все, что он делает, для интерната нужно и полезно. И врач, вероятно, он хороший. Вон как к нему дети льнут. Особенно старшие. Мальчишки даже подражать стали — Юлия заметила, что почти все начали трепать свои вихры рукой точно так же, как это постоянно делает Виктор. И словечки его смешные повторяют. Смеяться стараются, как он. И все только о нем и говорят. А главное — Машка! Чуть что:

— А ха-оший п-идет?

По имени Машка Виктора не называла, и никак не называла, только — «хороший». Юлию это почему-то раздражало.

Впрочем, ее многое, связанное с Виктором, раздражало. Наверное, именно поэтому она старалась с ним без крайней необходимости не сталкиваться. Так он заявил, что она от него бегает! Что он о себе воображает, в конце концов? Тоже мне наследный принц, осчастлививший своим посещением убогих селян…

Да еще подарки эти сумасшедшие. Они всем интернатом за год столько не заработают, сколько он на подарки потратил. Она знает, она видела, как бабы друг другу всякие тряпочки-сумочки показывали, слышала, как они друг у друга спрашивали, что кому Виктор аж из самого Лондона привез… У нее никто ничего подобного почему-то не спрашивал. И она ничего никому, даже маме Нине, не рассказала о кольце. Кольцо! Это, знаете, переходит уже все границы…

Это произошло вчера. Она задержалась в интернате немножко дольше обычного и побежала домой бегом, на ходу влезая в дубленку и накидывая на голову шаль. Темно совсем было, да и не смотрела она вперед — что там впереди, чего бы она раньше не видела? Она под ноги смотрела, скользко же. Вот и налетела на него со всего размаху. Оба, конечно, шлепнулись в сугроб — хорошо еще, что в сугроб, могли бы и о ледяную кочку. Шлепнулись в сугроб в обнимку, она сначала не поняла, кого это с ног сбила, испугалась и сказала:

— Извините, пожалуйста, я нечаянно. Вы не ушиблись?

И тут он начал хохотать. Хохочет и хохочет, а сам из рук ее не выпускает. Отсмеялся, поднялся, помог ей встать и заявил:

— А я к тебе в гости иду.

— Зачем? — не удержалась Юлия. Во ляпнула… Где хоть тебя воспитывали, как сказала бы мать.

— Мама Нина приглашала.

Ну да, и с мамой Ниной он что-то уж очень активно задружился. Подозрительно все это. К тому же и мама Нина, вполне радостно поздоровавшись с Виктором, тут же заявила, что Машка плохо засыпает, и она пойдет лучше с ней посидит, а вы тут сами, мол, пока побудьте, чайку попейте, поговорите…

Юлии это не понравилось, но она все же поставила чайник и стала возиться, накрывая на стол. Виктор молча сидел, следил за ней внимательными светлыми глазами, а потом неожиданно сказал:

— А я тебе подарок принес.

— Какой подарок? — Оказывается, у него еще не кончился запас подарков. — Зачем?

— Чтобы подарить. — Виктор положил на стол маленькую черную коробочку. — Посмотри хотя бы.

Она села за стол, нерешительно взяла коробочку в руки, повертела, рассматривая со всех сторон, нашла замочек и осторожно нажала кнопку. С легким щелчком коробочка открылась, и Юлия неверяще уставилась на содержимое, не поднимая на Виктора глаз и кусая губы.

— Не нравится? — растерянно спросил он.

— Карата три, не меньше, — скучным голосом сказала она. — И платина. Или это белое золото? Нет, платина. Не считая работы.

— Откуда ты знаешь? Может быть, это страз… — Виктор говорил почему-то виновато.

— Что, бриллиантов я не видела? — так же скучно сказала она. — У меня было кольцо почти с таким же камнем. Бабушка когда-то подарила. Мы его продали, когда особенно туго было. Шесть старых миллионов за один карат тогда давали… Интересно, сколько сейчас бриллианты стоят?

— Так. — Виктор закашлялся, закрыв лицо ладонями. Прокашлялся, поднял на нее глаза и глубоко вздохнул. — Так, я все понял. Сколько стоит, и как долго можно кормить весь интернат на эти деньги, и какой ремонт сделать… Ты это кольцо тоже продашь?

— Конечно нет, — с сожалением сказала Юлия и закрыла коробку. — Как я могу его продать? Оно не мое… Я не возьму его. Извини, Вить, не сердись. Я не могу.