Агагельды Алланазаров - Тюлень

Надо было быстренько, пока тюлень не почувствовал, что его освобождают от веревок, которыми он обмотан, перерезать остальные три. Сейчас даже если удастся перерезать хотя бы два толстых каната, уже можно считать, что с основным узлом покончено.

Старик подвинулся поближе к узлу и, чтобы устойчиво стоять на ногах, схватился за канат слева от него, после этого ему удалось с легкостью перерубить еще одну ведущую к узлу веревку. Теперь надо хотя бы еще одну веревку обрезать, тогда можно будет считать основную задачу выполненной. После этого останется пройти к хвост у тюленя и высвободить его, это не представлялось старику таким уж и трудным делом.

Однако стало ясно, что матерый тюлень, почувствовав наконец близкую свободу, не даст перерезать третью веревку. Он вдруг ожил и начал извиваться, как будто хотел переместить к шее основную часть своего туловища, затем взревел и изо всех сил подскочил вверх, казалось, он улетит, оставив в лодке похожий на метлу свой не освобожденный хвост.

Старик не устоял на ногах в резко качнувшейся лодке, шатаясь, он ударился о мотор лодки и сильно ушибся. Разозлившись, выругался на тюленя:

— Ах ты, негодяй, сволочь такая, ты вообще не заслужил, чтобы тебя жалели. Я его освободить хочу, а он мешает мне. Потерпел бы еще немного… и совсем был бы свободен…

Но старик, который все еще сравнивал положение плененного тюленя с положением, в котором оказалась его Берта, быстро простил его. Взяв себя в руки, стал искать перочинный ножик, который выронил из рук во время удара, и нашел его на дне лодки, рядом с хвостом тюленя, после чего продолжил свое прежнее занятие. Веревка, которой как подпругой был обмотан живот тюленя, после того, как были перерезаны две другие веревки, заметно ослабла, теперь тюлень при желании мог бы вытянуть свое туловище из-под этой петли. Вот только хвост был привязан слишком крепко, надо было перерезать веревки на хвосте, тогда среднюю можно будет и не обрезать, в этом уже не будет необходимости.

Когда тюлень подпрыгнул во второй раз, ему удалось сконцентрироваться и перебросить большую часть туловища через левый борт лодки. Под тяжестью его тела лодка сильно накренилась на один бок и чуть было не перевернулась. Старик, резко бросившись в противоположную сторону, едва удержался от выпадения за борт. После этого тюленю уже было нетрудно высвободить среднюю часть туловища и кровоточащий хвост из ослабших пут. Он выпрыгнул за борт, игриво махнул хвостом, как бы говоря: “Ну, мы пошли, и вы тоже бывайте!” — и был таков.

Некоторое время в том месте, куда нырнул тюлень, на поверхности воды плавали сгустки крови, складываясь в причудливые пятна, но потом и они растворились в морской воде, исчезли. А еще через какое-то время старик увидел, как вдали с радостными криками вместе со своей матерью плывут маленькие тюленята, подставив солнцу свои блестящие лакированные спины.

Провожая взглядом удаляющихся от него тюленей, старик снова с сожалением вспомнил об израненном хвосте матери. Но сейчас главным было то, что тюлень получил вожделенную свободу, а все его раны, как говорят русские, заживут до свадьбы, тем более, что лекарем для него станет соленая морская вода, излечивающая тысячи болячек.

… Берта была где-то поблизости. Старик верил, что она рядом и внимательно наблюдает за всеми его действиями. Он также видел, как полы ее широкого свадебного платья белой пеной лежат на макушках волн…

Если некоторое время назад Берта говорила старику встревоженным взглядом: “…Неужели ты подвергнешь это несчастное животное таким же испытаниям, через которые прошла я? Неужели разлучишь его с любимыми просторами, родными детишками?” — то теперь, при виде того, как весело и радостно уплывают тюлени, взгляд ее стал одобрительным: “Пусть уходят… Хорошо, когда каждый находится на своем месте”, она смотрела на старика с любовью и благодарностью. Теперь, когда в ситуацию вмешалась Берта, иначе и быть не могло.

Заново заведя двигатель моторной лодки, старик заторопился домой. И снова лицо его обдувал приятный морской бриз.

Все его мысли сейчас были о Берте.

С той мину ты, как стало известно, что Берта не у тонула, а осталась жива и теперь, возможно, где-то обитает, старик будто прозрел и на все, что связано с ним и Бертой, стал смотреть совершенно другими глазами. В доме его сына Эльмана висит фотография, на которой они снялись все вместе, когда у них гостила сестра Астахова. Он слышал, что точно такую же фотографию гостья забрала с собой. На фото женщина стоит в обнимку с детьми Эльмана и счастливо улыбается.