Агагельды Алланазаров - Тюлень

Глядя на лежащего перед ним тюленя, старик думал о том, что люди обычно вспоминают какие-то случаи, когда сами оказываются в подобной ситуации, ему казалось, что сейчас он и сам похож на рыбака Керхана, который прихватил с тюленьей свадьбы попутчицу и вместе с ней плывет в одной лодке.

После этого случая Керхан ага всем, кто выходил в море, шутливо наказывал: “Если увидите мою черную гелин, передавайте привет, скажите, что я привожу в порядок лодку, чтобы поплыть за ней”. Он любил подшутить над собой.

Старик подумал: “А может, это та самая черная енге, привыкшая кататься в лодке?” и стал пристально всматриваться в лежавшего перед ним тюленя, словно надеясь узнать в нем знакомого. Но тут же подумал, что рассказ-то этот слышал вон сколько лет назад, что тюлени вряд ли столько живу т, что тот тюлень может жить только в воспоминаниях людей, потому что он встретился рыбаку Керхану.

Старик еще какое-то время плыл по морю, постепенно прибавляя скорость, отчего его лодка стала похожей на огромную птицу, готовую вот-вот взлететь. В какой-то момент он почувствовал, как на глаза набегает пелена, а сам он теряет силы. Он решил, что это от голода, потому что у него и раньше так бывало, когда чувство голода сопровождалось слабостью и головокружением. Со вчерашнего вечера, после ужина у Ширвана, он крохи во рту не держал. Ширван и на завтрак накрыл обильный стол, но после услышанного вчерашней ночью у него совершенно не было аппетита, он только пиалу чая выпил.

Он подумал о том, что в его возрасте ему удается держаться на плаву только благодаря своевременному питанию и нормальному сну.

Лодка покачнулась, словно кто-то сзади повис на ней, и остановилась. Старик молча подвинул к себе мешок с едой, прислоненный к борту лодки и первым делом, ни на что не обращая внимания, вытянул оттуда термос со свежезаваренным чаем, с которым он, отправляясь в дорогу, никогда не расставался, первую пиалу чая он пил, обжигая губы, маленькими глотками. Сделав несколько глотков, поставил пиалу возле левой ноги, чтобы и достать было удобнее, и чтобы чай не расплескался, если вдруг тюлень надумает пошевелиться или же лодка качнется. Сунув руку в вещмешок во второй раз, достал оттуда кусок лепешки, разломал ее надвое и сунул в пиалу, чтобы хлеб стал мягче и податливее для его стариковских зубов. Дети Ширвана чего только не наложили в его вещмешок, на его дне стояла трехлитровая банка, доверху наполненная черной икрой, кроме того, там же находился нарезанный на куски аппетитный, янтарного цвета балык. Старик подумал про себя: “Здесь не меньше четырех-пяти кило, куда столько рыбы положили, как-будто я никогда ее не видел или жил вдали от моря”. Он взял всего понемногу и приступил к еде.

Поставив банку с икрой между ног, он щедро накладывал ее на куски смоченной в чае лепешки и с аппетитом отправлял в рот. Когда-то в давние времена в ауле икру советовали есть только что женившимся молодым парням, чтобы их жены и в старости с удовольствием вспоминали те счастливые дни и говорили: “Да, отец, силы в тебе тогда немерено было, покоя от тебя не было, ну прямо как молодой жеребец набрасывался…”

Отрезая перочинным ножиком небольшие кусочки, тщательно прожевывая, не спеша поел он и немного балыка — в меру соленой и хорошо прокопченной красной рыбы, отметив про себя, что вкус у нее точно такой же, как когда-то получался у матери, мастерицы солить и коптить рыбу. “Оказывается, в ауле и до сих пор есть люди, которые умеют так хорошо готовить рыбу, совсем как моя мама”, - подумал он. Умман мама тоже иногда занималась этим, для этого у нее было небольшое специально оборудованное помещение, пристроенное сыном рядом с домом, там она разделывала рыбу на пласты, развешивала на крюках для просушки и подвяливания, а уже потом коптила. Правда, в последнее время приготовленная таким способом рыба была старику не очень по душе, ему казалось, что в ней соли больше, чем надо. Старик каждый раз говорил жене: “Жена, следи за солью, не переложи”, но все равно ничего не менялось, при копчении она по-прежнему пересаливала рыбу.

Правда, в прежние времена, когда еще с удовольствием пили водку да пиво, солененькая рыба была очень кстати, ему и самому она нравилась.

Чем старше становится человек, тем больше меняются не только его внешность и привычки, но и пищевые пристрастия. Года четыре-пять назад он как-то раз упрекнул Умман мама: “Почему бы тебе, когда коптишь рыбу, не готовить ее малосольной, как мама делала?”, на что она возразила: “Оттого, что тебе не нравится приготовленная мною рыба, это не значит, что ее отвергают и твои дети и внуки, жена внука Аман джана, когда тот едет в город, всегда наказывает: “Привези оттуда солененькой рыбки, как твоя бабушка готовит!”, - с гордостью говорила она, подчеркивая свою правоту, и эти ее слова можно было понимать так: “Ты все еще хочешь иметь рыбу по своему вкусу?”