Сол Беллоу - Хендерсон — король дождя

— Все, что вы назвали, делалось для блага моего племени. Не подумайте, что я неблагодарная свинья. Но последнее блюдо, что я приготовил, — оно исключительно для вас.

— Как вы не устанете повторять одно и то же? Разве общение с вашей львицей излечит меня от моих недугов и исправит мой характер?

— Я имею в виду правильное поведение. Без него вас будут преследовать сплошные неудачи и горести. Мне ясно, что вы уехали из Америки, потому что не совсем правильно вели себя. Первый шаг к исправлению вы сделали, теперь надо шагать дальше. Почитайте мои книги, они вполне доступны.

Я лизнул поцарапанную при падении ладонь.

— Что я должен сделать?

— То, что сделал я. Что делали Гмило, Саффо и все, все остальные предки. Они вели себя как львы. Они вобрали в себя качества этого животного. Вы должны вести себя как лев.

Если бы мое тело, моя плоть были всего лишь сон, то была бы хоть какая-нибудь надежда на пробуждение, думал я, морщась от боли. Но я, как говорится, дошел до точки.

Вздохнув, я начал медленно, напрягая все силы, подниматься.

— Зачем вы встаете, Санчо? Лежите.

— Что значит «лежите»? Хотите, чтобы я пополз?

— Конечно, нет. Ползают пресмыкающиеся. Я хочу, чтобы вы сделались похожим на льва. Станьте на четвереньки.

Показывая пример, Дафу сам опустился на ладони и колени. Ей-ей, он был похож на льва. Скрестив передние лапы, изредка поглядывала на нас со своего лежбища львица.

— Видите? — спросил, не вставая с четверенек, король.

— Еще бы, вас с детства этому учили. Но я не могу и не хочу, — ответил я и опустился на землю.

— Мистер Хендерсон, дорогой, я вас не узнаю. Разве не вы говорили о том, чтобы восстать из склепа одиночества? Не вы читали мне стихотворение о мухе, что при заходе солнца села на листок зеленый? Не вы ли хотели закончить процесс становления и сделаться наконец кем-то или чем-то? Разве вы тот Хендерсон, который облетел полмира, потому что его звал внутренний голос? И теперь вот-вот рухнет на землю потому, что Дафу предлагает ему средство излечения. Вижу, вы не слишком дорожите нашей дружбой.

— Это неправда, ваше величество, и вы это знаете не хуже меня. Я что угодно для вас сделаю.

В качестве доказательства я стал на четвереньки и, вытянув вперед голову, постарался сделаться похожим на льва.

— Великолепно! Я знал, что у вас достаточно гибкие члены. Теперь выпрямитесь, но с колен не вставайте. Так еще лучше. У вас весьма необычное телосложение. Искренно поздравляю: вы отказались от привычного состояния неподвижности. Изогнитесь побольше. Еще, еще! К чему этот печальный взгляд? Вы ведь теперь лев. Представьте, что вас окружают небо, солнце, зверье из джунглей, что вы в родстве с природой. Даже мошки, и те ваши родственники. Деревья укрывают вас от непогоды. Всю ночь напролет с вами говорят звезды. Вы меня слышите, мистер Хендерсон? Похоже, вы были большой любитель выпить. Это по вашему носу видно, не в обиду будь сказано. Вы можете избавиться от дурных привычек. Правда, не ото всех и не сразу. Вы приобретете другую осанку, такую же естественную и прекрасную, как голос Карузо. Я любил слушать пластинки с его записями. Этот итальянец поет легко и свободно, как птица… Однако вы напоминаете мне не льва, а какое-то другое животное. Но какое?

Я не мог ничего ответить. Голосовые связки слиплись, как переваренные спагетти.

— Какой вы рослый, сильный, — похвалил Дафу и еще долго распространялся на эту тему.

Наконец ко мне вернулся голос.

— Долго мне еще стоять в этом положении?

— С первых же попыток вы почувствовали, что в вас появилось что-то львиное. Что очень и очень важно. Теперь давайте научимся рычать.

— А это ее не взволнует?

— Никоим образом. Вам надо представить себя львом, настоящим львом.

Я застонал.

— Никуда не годится, сэр. Разве не слышите, что у вас сдавленный голос? Ваше сознательное «я» старается отгородиться от мира. Представьте, что у вас в лапах добыча. Но вот появляется чужак, и вы начинаете рычать, чтобы отпугнуть его. Рычите, сделайте милость.

«Наверное, придется рычать. Не вижу другого выхода», — подумал я и захрипел.

— Громче, громче, — нетерпеливо сказал Дафу. — Атти ничего не услышала.

Я захрипел громче.

— Постарайтесь выйти из себя. И глаза, почему не сверкают ваши удивительные глаза? Опуститесь на передние лапы, приподнимите зад. Рычите, угрожайте мне. Уже лучше. Правда, маловато ярости. Теперь поднимите руку — вернее, лапу — и — вперед! Удар! Откиньтесь немного назад. Второй удар! Вам надо озвереть, по-настоящему. Человеком еще успеете побыть.