Павел Хюлле - Дриблингом через границу

Кто много пьет, тот много ест, и свойство, которым поляки славятся испокон веков, — это гостеприимство. Польское гостеприимство порой приобретает патологические черты и проявляется главным образом в стремлении перекормить гостей. А проще говоря, в любви к добавкам. Гость не поднимется из-за польского стола, пока не съест всего, что положили ему на тарелку, а потом подложили, и еще раз подложили, и еще. Добавки — железный репертуар большинства польских домов, и не стоит ждать пощады. Отказ от добавки оскорбителен для хозяина, а кроме того, не приносит эффекта. Традиция польского гостеприимства уходит корнями в сарматские времена, когда ради принципа «хоть все заложи, да себя покажи» устроитель пира отдавал все до последней нитки.

Склонность к чрезмерности — это, можно сказать, материнская черта, одарившая своим геном многие другие польские качества. Мы бываем не только слишком впечатлительны и чересчур гостеприимны, но также чрезмерно легковерны или чрезмерно недоверчивы. А если уж кому-нибудь доверимся, то верны тоже бываем до последнего — ну, может быть, не столько в любви, сколько в дружбе. Особенно между народами, поэтому дружественные государства мы не предаем никогда. Как тонко подметил наш культовый поэт: «нелюбимый не изменяет» [47] Имеется в виду песня Мартина Светлицкого (р. 1961) — писателя, журналиста и певца. .

Признаю, солидной инфраструктуры на уровне, скажем, какой-нибудь Германии в Польше нет. Это очевидно. Польша начала вставать на ноги лишь два десятилетия назад, а за двадцать лет невозможно выстроить то, что другие строят шаг за шагом и уже давно. Когда-нибудь мы обязательно наверстаем. Конечно, на свой лад, ибо польская ментальность специфична (см. уланская удаль), и достигать своих целей мы предпочитаем нестандартными способами. И, случается, действительно их достигаем.

Одной из наших сильнейших сторон является (подсознательная) любовь к абсурду, какой даже не снился Ионеско и Беккету вместе взятым. На практике это заключается, к примеру, в том, что мы строим авиабазу на окраине большого города и потом, дабы отвлечь внимание жителей от гула в небе, в центре этого города сооружаем футбольный стадион. Или большой мост, на который два года никто не может въехать, потому что в строительной лихорадке мы упустили такую мелочь, как подъездные дороги. Или же, очарованные, вероятно, красивым названием, покупаем у итальянцев двадцать скоростных поездов «Пендолино», только вот без pendolino [48] Технология «Pendolino» (от итальянского слова «pendolo» — маятник), давшая название поездам, позволяет вагонам наклоняться на повороте, благодаря чему скорость не снижается. , потому что на польских поворотах суперскоростной «Пендолино» не может наклоняться, в связи с чем поедет для своих возможностей супермедленно.

Когда едешь супермедленно, можно любоваться видами, и все было бы даже не так плохо, если бы не факт, что польские города в последнее время начали путешествовать. В этом убедился пассажир с годовым билетом по маршруту Познань-Краков. Этот билет вдруг стал недействительным, и пассажиру пришлось доплатить, так как, по подсчетам компьютера, города за одну только ночь отдалились друг от друга на целых пятнадцать километров. Если города никто не остановит, то «Пендолино» без pendolino будет ехать к цели все дольше. Трудно предсказать, где во время чемпионата окажется Познань — может, под Щецином, а возможно, и на Хеле. Но где-нибудь она точно будет, так что матчи, скорее всего, состоятся. Только бы Краков не оказался по соседству с Веной.

Знаменитые польские дороги и польские вокзалы в контексте абсурда, конечно же, заслуживают отдельных абзацев.

По поводу вокзалов: я не до конца согласна с редактором одной берлинской газеты, который недавно без обиняков заявил, что от польских вокзалов несет за километр. Это неправда: зона распространения вони меньше, а тенденция — понижающая. Вонь обладает тем свойством, что впитывается в стены и постепенно исчезает. Таким образом, мы избавляемся от нее проверенным методом мастеров дзен: без паники, терпеливо и ловко. Туалетов на вокзалах, честно говоря, не прибавляется, зато растет количество вокзальных камер наблюдения, которых у нас теперь больше, чем в Великобритании. Влияние видеокамер на борьбу с вокзальным смрадом трудно переоценить: перед объективом камеры гражданин, даже выпивший несколько кружек пива, прежде чем пописать на стену, дважды подумает.