Лев Портной - Улавливающий тупик

— Как это объяснить? — спрашивали мы Алису.

— Наша кошка тоже не спускает глаз с телевизора, особенно, когда Ленька включает спортивный канал по «НТВ-плюс», — отвечала она, пожимая плечами.

Через неделю мы поняли, что маленькие пленники так ничего и не прояснят нам в половом вопросе, и выпустили их на волю. Вечером они добровольно явились к нам — кино смотреть. Пришлось на ночь включать систему защиты от проникновения неземных организмов. Первые два дня после этого шестилапые зайчики толпились вокруг «Жирафы» в радиусе действия протектора и возмущенно пищали.

Нам пришлось смириться с тем, что придется потратить немало времени, прежде чем разберемся со способом воспроизводства диковинных зверушек. Успокаивало то, что времени было предостаточно, ведь про Койнифортель никто не знал.

И вот нате вам! К нам свалилась Анна Сергеевна, которая наверняка успела передать сигнал бедствия и, возможно, сюда уже спешит еще кто-нибудь. А это значит, что вместо баснословного богатства нас ждет штраф за сокрытие информации о планете с климатом, пригодным для человека. Но честно признаться, я был так воодушевлен встречей с этой женщиной — а в том, что она окажется красавицей лет эдак тридцати пяти с раскрепощенным нравом, я не сомневался, — что даже не очень расстроился, когда понял, что по ее вине мы не сможем разбогатеть по крайней мере в тех масштабах, какие рисовало наше воображение.

Вновь ожил динамик.

— Эй, парень, — послышался голос Анны Сергеевны.

— Лечу, лечу, — ответил я.

— Пожалуйста, поторопись. Уже совсем темно. Мне страшно.

— Лечу, лечу, — повторил я и добавил, чтобы успокоить ее. — Да вы не бойтесь. Мы здесь торчим уже третью неделю. Эта планета — просто рай. Здесь нет ничего, что могло бы представлять угрозу для людей.

— Хотелось бы верить, — с явным сомнением произнесла Анна Сергеевна. — Но все же мне не по себе.

Чудное создание, подумал я, одной путешествовать в космосе ей было не страшно, но как только она очутилась одна в лесу, стало жутко. Конечно, пока в ее звездолете горел свет, звучала музыка и работали обогреватели, она наивно чувствовала себя в безопасности.

— Скажите, — спросил я, чтобы занять ее разговором, — вы отправили межгалактический сигнал бедствия?

— Нет. А надо было? — услышал я в ответ.

— Нет?! — переспросил я, от радости чуть не вывалившись из флаера.

— Нет, — подтвердила Анна Сергеевна.

Господи, как такие идиотки получают лицензии на пилотирование космических кораблей?! Впрочем, ясно как. Наверняка, инструктор-экзаменатор хорошо покувыркался с нею на околоземной орбите.

— Я должна послать этот сигнал? — спросила она.

— Да теперь уж не стоит. Теперь совсем ни к чему.

— Вы скоро? — жалобно простонала Анна Сергеевна, перейдя на «вы».

Видимо, ей стало совсем страшно.

Ничего-ничего. Через несколько минут она с благодарностью бросится мне на шею, а я буду обнимать ее, дрожащую от пережитого ужаса. В это мгновение мне действительно стало жалко ее. Я представил себе одинокую женщину, которой скорее всего в жизни не повезло с мужчинами, отчего она сделалась развязной, используя напускную вульгарность в качестве защитного механизма от горечи разочарований. И вот теперь она оказалась одна на неизвестной планете в девственном лесу, где климат вполне пригоден не только для «хомо сапиенс», но и хищника покрупнее.

И вдруг новая мысль словно током ударила меня. Я вспомнил про Леню с Ниной. Ведь от них до сих пор не было сигнала! Хотя они давным-давно должны были обнаружить неполадки и выйти на связь с «Жирафой». И существовало одно очень простое и ужасное объяснение их молчанию: они заблудились в лесу и не могут найти флаер! Естественно! Кто ж потащит с собой в лес аппараты высокочастотной связи, когда достаточно иметь пару трубок, которые поддерживают контакт на небольшом расстоянии через ретранслятор, установленный на флаере. Но беда в том, что если навигационная система повреждена, то и ретранслятор выходит из строя. И скорее всего, в те минуты, когда я летел спасать эту несчастную Анну Сергеевну, Ленька с Ниной блуждали впотьмах и не знали не то что, как сигнал нам подать, а вообще, как до флаера добраться. Впрочем, размышлял я, вряд ли они блуждают. Бродить в потемках в незнакомом лесу — верный способ заблудиться окончательно. Вероятно, они нашли какое-нибудь сухое местечко и сидят в кромешной темноте, тесно прижавшись друг к другу. Что ж я за осел-то такой?! Собственными руками толкнул свою жену в чужие объятия. Да наверняка между ними ничего не было. Это все моя ревность и плоды воображения! Но кто теперь знает, как они эту ночь проведут? Неожиданно меня посетила новая мысль. А с чего, собственно, я решил, что они сидят где-нибудь вдвоем? Что если они, вооружившись трубками транковой связи, вообще разошлись в разные стороны, не подозревая, что контакт вот-вот нарушится? Что если теперь они бродят в кромешной тьме поодиночке?! Конечно, эта планета безопасна. И все же заставить жену провести ночь в незнакомом лесу за то, что мне всего лишь показалось, будто у нее какие-то шуры-муры с Ленькой, это было слишком! К тому же при здравом рассуждении было очевидно, что ничего между ними не было.