Александр Беатов - Время дня - ночь

Следователь выждал с минуту, и видя, что его подопечный "проглотил" информацию и более не возражает, положил перед собой бланк протокола и начал допрос…

После ряда формальных вопросов, он перешёл к главным…

— Когда и при каких обстоятельствах вы познакомились с Александром Вирой, по кличке Санитар?

— Это — не кличка, — возразил снова Саша. — Это — его профессия. Он работал санитаром в больнице. Поэтому его все так звали.

— Все? Кто — "все"? — ухватился следователь.

— Меня познакомил с ним дворник.

— Какой дворник.

— Дворник — его так тоже прозвали за его должность дворника — это Владимир Бондаренко, о котором вы говорили.

— Кто ещё?

— Другой Владимир. Фамилию не помню. Он тоже был дворником. Но мы его звали хиппи, потому что он носил длинные волосы.

— "Мы" — это кто?

— Я, Санитар и дворник.

— Ещё кто?

— Это, пожалуй, все, кого я знал…

— Хорошо, — следователь вытащил из стола сигареты, закурил и снова спросил: — Когда и как вы познакомились с Александром Вирой?

— Я помню, что познакомил меня с ним дворник после того, как я вышел из психбольницы. Это было в 1976 году. Я тогда очень плохо себя чувствовал. И дворник сказал, что Санитар может мне помочь.

— Ну и как же он помог?

— Я не знаю, помог ли он мне. Но мы стали встречаться, разговаривать о философии, религии, литературе.

— Кто ещё был на этих встречах?

— Не помню. Иногда — дворник. Иногда — хиппи. Но чаще мы встречались одни.

— Что вы знаете об экуменическом самиздатском журнале?

— Такого журнала я никогда не видел.

— Говорил ли вам Вира об экуменическом движении?

— Я не помню… Я читал о таком движении в книгах…

— В каких книгах?

— Например, в "Карманном справочнике атеиста" или в "Настольной книге атеиста". В "Критике буржуазной философии и религии". У меня дома много такой литературы…

— Так-так… — Следователь отбросил авторучку, прекратил вести протокол, закурил новую сигарету. Помедлив, он сказал:

— Я знаю, что ты поссорился с Вирой… И в отместку написал целую книгу, где обвинял его в создании секты. Если ты хочешь, мы можем опубликовать твою книгу большим тиражом. Почему ты его защищаешь? Ведь, он тебе — враг…

— Почему враг? Нет… Мы просто разошлись по идейным соображениям. Я был не согласен с его точкой зрения на философию Владимира Соловьёва и Николая Бердяева. Мы просто перестали встречаться. И только… А той книги у меня нет. Я что-то писал по поводу взглядов Санитара, но это было очень наивно и в очень обобщённой и, скорее, отвлечённой форме… Я потом выбросил ту рукопись…

— Неправда! Я знаю, что она у тебя осталась. Ты хочешь, чтобы я на самом деле выписал ордер на обыск? Поверь мне, в этом случае я найду не только эту книгу!

Саша молчал. Рукописи у него действительно уже давно не было. Начав писать её по совету Никанорова, который подначивал Сашку тем самым показать Санитару "кузькину мать" и, чтобы твёрже укрепиться в своих новых взглядах на религию и с трудом завершив её примерно через несколько месяцев после разрыва с группой Санитара, юноша в первую очередь отдал книгу на прочтение отцу Алексею. Отец Алексей — передал ей Никанорову, чтобы узнать его мнение обо всём случившемся и сложить свой собственный взгляд. Когда Саша спросил у своего духовника о своей книге, то услышал следующее:

— Знаете, Сашенька, у меня в саду, есть такое место, которое я называю "Голгофой". Вы ведь, знаете, что то место, где распяли нашего Спасителя, когда-то служило свалкой, где сжигали городской мусор. От этого и возникло там возвышение, где потом начали казнить преступников. Так вот, можете ли вы себе представить, сколько своих черновиков и неудавшихся работ я сжёг на той своей "Голгофе", в саду?..

На следующий же день, Саша взял лыжи и с Виталием, мужем сестры, с которым был в хороших отношениях и который был посвящён во многие его дела, направился в Зюзенский лес — чтобы убить двух зайцев: покататься, отдохнуть, посидеть у костра, слегка выпить и главное — сжечь свою книгу…

Прошло уже несколько лет с того дня…

"Нет рукописи — напишем!" — подумал Саша. — "Долго ли состряпать?"

Наверное о том же подумал и следователь.

— Хорошо, — тихо пролепетал Саша. — Я поищу… Возможно она где-нибудь ещё лежит…

— Так-то лучше! Приятно иметь дело с догадливым человеком! — Следователь снова придвинул к себе протокол и начал в нём что-то быстро писать.

— Прочти и подпиши, — сказал он, наконец, отрываясь от бумаги и протягивая её Сашке.