Коппола Дарья - Дневник медсестры

Но это же надо, столько знать и так скучно рассказывать!

Читала В. Павлову. Весь вечер была как не своя. Как В. Павловой.

Выходной. Готовность 5 секунд. Зеркало, присела, встала, пошла.

Ничего его не интересует, кроме моих восторгов по поводу его же стихов. Не хочу его больше видеть. Плакала. Вот вам и мокруха.

Мама обижается, что не приехала на выходные. Мама не горюй. И, пожалуйста, не болей. Я буду, буду хорошей девочкой, только не болей.

Утром думаешь: где я? И просыпаешься.

У Люськи Ивановны перерасход шприцов. Так, а я причем?

А жалко все это бросить. А может и не жалко. Москва, как много в этом звуке, в этом шуме, в этом гуме…

Вечером час трепалась с Иришкой по телефону. Мне от этого стало лучше, а ей, боюсь, хуже. Ничего, переклеим этикетки, нам не привыкать.

Мясо сегодня в столовке какое-то странное. И эти придурки из анатомички зубы скалят: «Колян, ты жмура вчерашнего не видел? Пропал куда-то». Ржут, собою жутко довольные.

Ходила на бесплатный этаж. Старики на койках в коридорах. К концу месяца, когда пенсия кончается, их больше всего.

Заснула легко. Спала и получала удовольствие. Проснулась от шипения. Прорвало трубу. Кухня и коридор залиты. В квартире как назло одна я. Вот ведь! Как гость ко мне – так весь дом в соседях, как гейзер лупит – так никого. Вызывала аварийку. Мочила тряпки. Крутила грязный кран. Сломала ноготь. Ругалась с аварийщиками, когда те, наконец, приехали. Соседей снизу просила не орать.

Хочу, чтобы кто-нибудь за меня всё решал и всё делал.

Зарплата! Денжищи! Парфюм! Ура!

Так-с…

L`OREAL

CLINIQUE

LANCOME

ESTEE LAUDER

GUERLAIN

CHANEL

PURENESS

ELSEVE

Calvin Klein

LacVert

Салфетки

Нет…

L`OREAL

CLINIQUE

ESTEE LAUDER

GUERLAIN

Calvin Klein

Салфетки

Не получается…

CLINIQUE

Calvin Klein

Салфетки

Хны-хны…

САЛФЕТКИ

Ну почему так мало денег!!!!

Сегодня как-то тихо. Долго стояла у окна и вдаль глядела. Можно город построить, можно и на болоте. В городе медсанчасть, а в медсанчасти – всё правильно!

Д.А. водил меня в кино и кормил пирожками. Не люблю дублированное кино. На экране демонический Аль Пачино, а в ушах мерзкоголосый бездарный дублер. Дублятор, вот он кто. Ну, а на очереди филармония. Это случится в воскресенье. Что случится в воскресенье?

Читала Давыдову. Эта Давыдова еще та штучка!

В песне поется: «И сама не понимаю почему». Как тонко подмечено!

Подошла подруга Света:

– Дашунь, пошли пить с патологоанатомами, а то мне одной страшно.

– Гм…ну, пошли.

Даша! В твоей жизни случится еще много плохого, наверняка будет и полное дерьмо, но только никогда, никогда больше не пей с патологоанатомами. А то утром очнешься в морге, в простыне с чужого плеча и будешь гадать, была ли у тебя ночью личная жизнь или как-то обошлось.

Воскресенье

Боже, как мне плохо. Только в филармонию и идти. Может оттянет. Что в программе? Японские барабаны? Мама родная…

– Даша бросайте курить!

– А я только чтобы запах водки перебить.

– Даша, что вы с собой делаете!

Ну почему, почему я такая талантливая? Что же мне теперь так и жить всю жизнь без семьи, без любви, без денег, без, понимаешь, простого человеческого счастья.

Читала хвалебные рецки. Потом резвилась, как могла.

Привезли мальчика-наркомана. Вены вскрыты, лицо разбито. Выхожу в коридор, а там Ольга Петровна, Генкина мама. Бледная, глаза мертвые. Меня как током ударило, рванулась обратно в палату – так и есть, Генка! Лучший наш Чацкий, Хлестаков, Ромео. Господи, господи… столько лет и на тебе, где встретились…

В шкафчике, причем рядом с… не важно чем, обнаружена гвоздика. Ох, уж этот мне Дима, милый, очень милый, но чужой.

Когда Ольга Петровна ненадолго отлучается, сижу у Гены. Он в сознании, дышит сам.

– Помнишь, – спрашиваю – я была Катарина, а ты Петруччио? Как ты играл! Я же всякий раз в тебя заново влюблялась!

– Помню, – отвечает еле слышно.

Он мог быть лучше всех.

В Москву, в Москву… Там слава, деньги, любовь – все там…

А Борис Аркадьевич только головой качает.

Долго не спала. Хотелось необыкновенного. Где же ты, мой необыкновенный?

Прилетали пришельцы. Хотели меня выкрасть, да тарелка мала. Полетели за тазиком. Парсек за парсеком. Вернутся, а я уже старенькая совсем.