Кирилл Кобрин - Где-то в Европе...

Робин, молодой сухой очкарик, повез меня смотреть окрестные замки, окустоденные [13] От английского «custody» — опека. их обществом. Сначала был Замок Гох — трогательный, миниатюрный, игрушечный, притаившийся среди гор и лесов. Собственно, это произведение уже конца XIX в., когда четвертый или пятый маркиз Бьют вместе с архитектором Бёрджесом [14] Архитектор здания Парламента в Лондоне. реставрировали англо-норманские развалины XIII в. в уютненьком таком французском неоготическом духе. В покоях пестренько, эклектично и мило. Вообще, семейство Бьютов изрядно потрудилось в здешних краях — в том же домашнем стиле реконструирован замок в Кардиффе, но он больше и стоит посреди современного города, а вот Гох очарователен своей уместностью, своей контекстуальностью в кубе: исторический контекст (нормандский замок) помещен в историко-культурный контекст (фан де сьекль, стилизаторство) и окружен природным контекстом (горы, зеленая трава, ярко-ржавые листья). Дэвидсон в своем археологическом пуристском рвении роптал на маркизов-дримоделов, этих упадочных нуворишей, а я тихо тащился.

Потом был замок Кэрфили. Кэрфили почти не реконструировали (победительно сообщил Дэвидсон), и вот он передо мной: огромный, серый, концентрический, окруженный водой, похожий на нижнюю челюсть акулы, давно не обращавшейся к дантисту. Бегали туда-сюда, вверх-вниз, глазели на баллисты и катапульты, обсуждали совсем по-детски: можно было в XIV в. взять такой замок или нет? Кромвель и здесь подгадил короне: взорвал мину под одной из башен, она треснула у основания и наклонилась. Так, в полупоклоне, и стоит до сего дня (точь-в-точь как Британская монархия). Небось, рухнет когда-нибудь, задавит группу любознательных японцев…

Экскурсия сильно притомила меня, и, когда был доставлен в Национальный музей Кардиффа, накормлен и оставлен сингулярным, гость не имел сил насладиться весьма достойными примечательностями заведения. Гость устал. Три вещи привлекли его отяжелевший и помутившийся взор (вздор?): нежные венецийские виды Клода Моне; раннесредневековые кельтские каменные кресты — грубые, массивные, но изящно изукрашенные вовсе не европейской резьбой, не имеющие абсолютно никакого отношения к человеческому глазу и к человеческой руке; милая посуда, фарфор, стекло, серебро из Англии, Франции, Италии, Германии XVIII–XIX вв. В контрадикцию крестам, это — очень человеческое, милое его глазу, рту, рукам. Может быть, «слишком человеческое», но именно такие вещи спасают от безумия.

Поезд из Кардиффа в Свонси идет час. Прибыл в родной таун в начале седьмого. Топал домой около часа (во тьме чуть не заблудился). Устал, очень устал.

Спокойной ночи.

Денис

18.11.1994

Пятница

Свонси

Так-то вот, Кирилл,

хороша воспетая российскими собкорами западная пунктуальность! Питер Джаретт обещал свозить меня сегодня в замок Кидвели. Я проснулся в смертельную рань, почистил крылышки и полетел в политологический департамент, как было условлено. И что же? На двери офиса обнаружил следующую записку:

Denis

Peter is unwell and regrets Не cannot meet you.

Он, видите ли, «нехорош» (т. е. болен) и сожалеет о своей неспособности встретиться со мной. Как же он нехорош! Не мог дрожащей от инфлюэнцы рукой набрать пять цифр моего телефона вчера вечером и выдохнуть горячечными микробами в трубку: «Не могу, земляк, заболел…» Хочется долго и витиевато материться и слагать ругачие стихи с рифмой «unwell» — «заболэл». Между прочим, вспоминается, что автобус «Лондон-Свонси» опоздал (!) на час, а поезд «Свонси-Кардифф» — на полчаса. Нет на них нынче стальной лапки Маргарет Тэтчер, распустились бритты, англы, саксы, пикты и скотты, будто советские интеллигенты. Позор!

Что же, пришлось менять планы. Разослал рождественские поздравленьица, достал ящик и упаковал книги, повозился по хозяйству, пожмыхал бельишко. Отправился в библиотеку. Там на обычном своем столе обнаружил приглашение на спектакль местного студенческого театра: «Cherry Orchard. By Anton Chekhov». Сидел и думал: идти ли на этот черри-бренди? Ну их к бису, пусть «бис!» орут аборигены, а я уж раз в Кидвели не поехал, то и в вишневом саду на британский манер гулять не буду.

Правильно сделал, что не пошел. Прощально поработал в библиотеке (послезавтра переезжаю в абериствитский колледж), добил до нуля ксероксную карточку, а вечер провел в «Таверне на озере».

Хорошо начать с пинты валлийского (и один виски), продолжить пинтой «Гиннесса» (и один виски), добавить пинту немецкого «Хайнекен» (без виски), потом заказать картофелину в жакете (на нашей воинственной родине картошка непременно одета в «мундир») с сыром и грибами плюс бокал дрянного разливного сушнячка, довершить ужин слабохарактерным кофе и одним бренди и отправиться гулять в ночной синглтонский парк, касаться мокрых кустов и деревьев, вдыхать сладкий, влажный, бархатный воздух!