Дэвид Бэддиэл - Сука-любовь

Эмма наклонила голову, потянулась рукой к макушке и начала теребить волосы.

— Тебе не нужно передо мной извиняться. Я не считаю, что женщина обязана иметь детей.

Тэсс положила руку Эмме на колено.

— Тем не менее мне следует извиниться. У меня нет какой-нибудь серьезной причины, по которой я не хотела бы иметь ребенка: скажем, потому что… — она развела руками, — …потому что я — феминистка, или потому что я пытаюсь быть какой-нибудь особенной, или еще почему-нибудь. — Тэсс покачала головой. — Нет. Это страх. Страх чувствовать себя больной в течение девяти месяцев. Страх иметь разрыв влагалища. Страх быть брошенной с ребенком на руках, если папа решит свалить к какой-нибудь фифе, которую жизнь не успела потрепать.

Эмма кивала, пытаясь выглядеть понимающей, но внутренне сопротивляясь унылой прямолинейности рассуждений Тэсс.

— Что я забыла? Ах, да. Страх родить дауна. — Тэсс почесала нос. — Вечная тревога людей после тридцати пяти.

— Да уж… — сказала Эмма, — доказывать преимущества наличия детей людям, которые думают так же, как ты сама, всегда непросто. Всегда закончишь штампами. — Джексон состроил гримасу, затем его лицо разгладилось и снова сморщилось. — Вроде «ты чувствуешь себя совсем по-другому, когда у тебя появляется ребенок». Или… — тут тень злобы закралась в ее глаза, — …«может быть, ты не встретила еще своего мужчину».

Как по сценарию Вик и Джо с хохотом вернулись из кухни. Вик подал Эмме чашку чая. Она подняла на него глаза и улыбнулась, но ничем себя не выдала: ее зубы остались сомкнутыми, как щиты.

— Напротив, — весело сказала Тэсс, — учитывая мое отношение к детям, я считаю, что нашла именно своего мужчину.

Вик вопросительно посмотрел на нее и уже был готов потребовать объяснений, когда с горловой отрыжкой, которой бы позавидовал семидесятишестилетний любитель портера, Джексон выпустил изо рта струю светло-коричневой жидкости прямо на колени Тэсс.

— Ох, мне очень жаль…

— Да ладно. Все в порядке, — сказала Тэсс, ухмыляясь. — Возможно, он понял все до единого слова.

— Джо, у тебя есть платок или что-нибудь в этом роде?

— Не надо. У меня есть.

Тэсс вытащила из кармана пакет салфеток, вытянула одну и вытерла детскую рвоту — однородную, мягкую, без твердых комочков — со своих колен.

— Джо, — сказала Эмма, оглядываясь в поисках места, куда бы она могла поставить свою чашку, — дай мне что-нибудь вытереть ему рот.

— Не беспокойся, я вытру, — сказала Тэсс. Она вытащила еще одну салфетку; и тут наступил системный сбой. Она не поняла сначала. Тэсс думала, что совершает благое дело, искупая, может быть, жесткость своего выступления против детей; и только тогда, когда она подняла взгляд от лица ребенка и увидела выражение непонимания на лице Вика, а также ужас на лицах Джо и Эммы, она осознала — вернув взгляд на свою руку, — что вытирала, живо и настойчиво, не тот уголок рта Джексона, откуда блевотина текла тонкой струйкой по его подбородку, а тот, где расплылось красное родимое пятно.

Теперь, когда Тэсс вернулась и будет периодически (и каждый раз неожиданно) появляться в его квартире, у Вика с Эммой начался роман. Пока Тэсс была во Франции, их отношения не имели названия — никто бы из них даже не подумал именовать это романом; но с возвращением Тэсс им стало негде встречаться. Ничто не открывает глаза на то, что имеющиеся отношения — роман, лучше, чем отсутствие места для встреч.

У Вика никогда раньше не было романов. Он предпочитал случайную неверность, неожиданные открытия, зигзаги удачи. Когда у тебя роман, тебе приходится все планировать, внезапно на тебя сваливаются такие неудобства, как время и место встречи, пароли и необходимость постоянно помнить, кому какой анекдот ты рассказал, — Вик просто не мог утомлять себя подобными вещами. Не утомлять себя ничем было, в сущности, жизненным девизом Вика. По природе своей он был ужасно ленив. Он горбился не только, когда шел, но даже когда бежал; а не бегал он с тех пор, как… его ломало вспоминать то, как давно это было.

Вик попытался убедить Эмму продолжать приходить к нему на квартиру, но вид Тэсс в прошедшие выходные — удобно, с комфортом расположившейся на софе — убедил Эмму в том, что как пара Вик и Тэсс уже прошли ту стадию, где приходу Тэсс обязательно будет предшествовать телефонный звонок. Вик хотел обидеться на Эмму за ее постоянные отказы навестить его, но не обиделся; иначе, он чувствовал это, они неизбежно коснулись бы вопроса, насколько серьезны его отношения с Тэсс.