Дэвид Бэддиэл - Сука-любовь

— Доном Пауэлом?

— Это барабанщик из «Слэйд». У него редкая форма амнезии, он просыпается каждое утро, полностью забыв все, что было накануне.

— Гм. Я не думаю, что верность до гробовой доски стоит того, чтобы постоянно разучивать партию для ударных к «Cum On Feel the Noise», — сказал Джо.

Вик осознал, что, как ни парадоксально, человеческие отношения противоречат отношениям прототипов людей, Адама и Евы, которые поначалу не осознавали наготы друг друга, стыд пришел позже; мы же вначале чувствуем стыд и вместе с ним — возбуждение, страсть, приятный зуд, страх и все прочее, из чего складывается хороший секс, — и лишь затем, по прошествии какого-то времени, мы перестаем замечать наготу ближнего. Затем нам становится слишком уютно и спокойно рядом с чужим телом, и что нам остается делать? Вику однажды стало интересно: что, если это случится на ранней стадии отношений? И он позвонил Эмили, хорошенькой пиар-дамочке, с которой он встречался пару раз, и спросил ее, касательно их следующего свидания: не хотела бы она нанести ему визит и почистить свои зубы, пока у него еще целый склад зубной пасты. Далее, слушая непрерывный гудок, он рассуждал, что он все равно подумывал, что их отношения пора заканчивать.

Оправдания существуют в основном для мужчин, которые постоянно в разъездах: они склонны к унижению женщин, к самоутверждению своего «эго», да к чему угодно. Но Вик не имел ни одной из тех пагубных наклонностей.

До знакомства с Тэсс Вик жил ради поиска — использую фразу, которую наверняка бы предпочел какой-нибудь Эдди Мерфи, — новой киски. И очевидно, что, живя ради новой киски, в конце концов наступает момент, когда ты вынужден огорчить или оскорбить — э-э-э… старую киску. Но это — хотя многие друзья Тэсс пытались доказать обратное — не доставляло Вику удовольствия; страдания, причиняемые старой киске, были лишь неизбежным побочным продуктом поиска новой.

Не лучшую услугу его репутации оказывала и быстрота, с какой новая киска становилась старой. Срок жизни кисок, с точки зрения Вика, похоже, действительно был кошачьим: месяц жизни человека равнялся году кошачьей. У кисок была та же болезнь, что и у Робина Уильямса в «Джеке».

Вик всегда точно знал о наступлении момента, когда новая киска становилась старой; он узнавал это — как узнают все мужчины — посредством мастурбации. Вик давно уже пристрастился к онанизму; иногда основной причиной его желания заняться с кем-нибудь сексом было стремление запастись свежими картинками для своей памяти, чтобы потом вволю подрочить. Опять-таки это приводило к неловким моментам. После первого сексуального знакомства с женщиной Вик, как обычный первобытный негодяй, хотел, чтобы она немедленно ушла, или, если встреча была не у него, хотел сам немедленно вернуться домой. Причина была не в том, что он чувствовал к ней неприязнь, как только его желание угасало; просто ему хотелось подрочить. Ему хотелось заняться этим не только ради самого процесса (нельзя отрицать и этого); ему хотелось как можно скорей проиграть в голове все сексуальные образы предыдущей ночи, пока они были свежими, потому что это был единственный способ законсервировать их в памяти. Мастурбация сберегала Вику ночные хлопоты, как пенни — фунт.

Но как долго такие воспоминания остаются свежими? Вик все больше и больше убеждался в том, что они прокисали, как молоко в его имеющем проблемы с электропитанием холодильнике, то есть на третьи сутки. Поэтому он частенько возвращался к одной и той же женщине, чтобы обновить свои воспоминания; и тут наступала вторая стадия ухудшения качества: любые воспоминания о сексе с конкретной женщиной переставали его волновать и становилось неважно, насколько они свежи. Можно было точно определить, когда женщина, с которой Вик в то время общался, сходила со сцены в его голове. Он мог пытаться ее вернуть в свои фантазии при помощи различных приспособлений; но в целом ее тело, какие бы замысловатые позы он ему ни придавал, больше не служило пищей для его трудов. Вот тогда, подводя итог, и наступал момент для Вика Муллана, когда новая киска становилась старой.

Это вовсе не говорит о том, что Вик не испытывал эмоциональной близости ни с одной из женщин, с которыми он переспал. Он искренне считал, что испытывал; на самом деле, была одна — модерновая хиппи из Брайтона по имени Дженис, — в которую, по его заявлениям, он был страстно влюблен.

— Так как же, если ты влюблен в Дженис, — спрашивал Джо между большими глотками «Chana Dosa» на очередной вечеринке в «Спайс», — как вышло так, что ты трахаешь еще и Эмили?