Джессика Андерсон: Лицедеи

— В настоящее время, — сказал Кейт Бертеншоу, — получится даже больше. За последние несколько месяцев проценты возросли… Простите…

Пока Кейт говорил по телефону, Молли наклонилась и шепнула Кену, чтобы он спросил, когда начнут поступать деньги. Он не ответил, и, прежде чем Молли успела повторить свою просьбу, Кейт Бертеншоу положил трубку.

Кен протянул руку через стол: — Можно еще разок проглядеть эту бумагу?

— Пожалуйста, — Кейт Бертеншоу передал завещание Кену. — Я приготовил копию, вы сможете взять ее с собой, — сказал он.

Кен просматривал завещание, Молли достала из сумочки очки, надела, наклонилась к Кену и, казалось, тоже погрузилась в чтение.

— А что с мебелью? — спросил наконец Кен.

— Я как раз собирался об этом поговорить.

— Здесь сказано «Дом», а не «Дом с обстановкой». Кому перейдет обстановка?

Молли сняла очки и нетерпеливо вздохнула.

— Миссис Корнок совершенно убеждена, что мебель принадлежит ей, — сказал Кейт Бертеншоу.

— У нее нет для этого никаких оснований, — возразил Кен. — Что говорится на этот счет в завещании?

Кейт Бертеншоу взял завещание из рук Кена и положил перед Молли.

— Вы совершенно правы. Я хотел, чтобы миссис Фиддис внимательно прочла завещание, а потом, если у нее возникнут вопросы, я с удовольствием на них отвечу.

Молли снова надела очки, протянула руку в перчатке, поджала губы и наклонилась над бумагой, ее глаза забегали по строчкам. Кен скрестил руки и положил ногу на ногу.

— Она не понимает юридических терминов, — доверительно шепнул он Кейту Бертеншоу. Кейт Бертеншоу взял первую попавшуюся бумагу и сделал вид, что читает. Молли положила завещание и сняла очки.

— Пусть эта несчастная женщина оставит мебель себе.

— Несчастная женщина! — Кен снова уперся в пол обеими ногами и наклонился над столом. — Ей достался дом, а это целое состояние.

— Вполне хороший дом, — раздраженно пробормотал Кейт Бертеншоу. — Миссис Фиддис, — обратился он к Молли, — скажите, пожалуйста, есть ли в этой бумаге, — Кейт Бертеншоу указал на завещание, — что-нибудь, требующее моих объяснений?

Молли подвинула завещание к Кейту Бертеншоу: — Вы уже все объяснили.

— Но не про мебель, — вмешался Кен.

— Мы не становимся моложе, Кен, — сказала Молли. — Я не хочу ее обижать, она может передумать и опротестовать завещание.

— Должен вам сказать, — вмешался Кейт Бертеншоу, — что миссис Корнок твердо решила не опротестовывать завещание.

— Вот видишь! — закричал Кен.

— Мне это безразлично, — заявила Молли. — У меня есть предчувствие.

— Ты с ума сошла, — не унимался Кен.

— Стоит только затеять этот спор, Кен, и ему не будет конца. Я слышала про такие тяжбы, они тянутся годами. Мы не станем моложе, Кен.

— Миссис Корнок отказалась от всех притязаний на машину. Не очень охотно, — добавил Кейт Бертеншоу.

— Вот видишь, Кен!

— Я вижу только одно… — многозначительно начал Кен. Но продолжил свою фразу, только когда они вышли на улицу и направились к Уин-ярду. — Я вижу только одно: половина юристов — мошенники.

— Ох, перестань! — проворчала Молли. — Давай посидим, Кен.

— Мне незачем сидеть.

— А мне есть зачем.

— Все из-за этих туфель.

Они сели на полукруглую пластиковую скамью в негустой тени тополей.

— Ты так и не спросил, Кен, когда начнут поступать деньги.

— Сама слышала: он сказал, что позвонит тебе.

— Надо было напомнить, что нам очень нужны деньги.

Кен скрестил руки на груди и крепко обхватил себя за плечи.

— Вся эта катавасия — несчастье. Добрался он до меня, старик Корнок, все равно добрался, не мытьем, так катаньем.

— Хочешь, зайдем в магазин и купим все эти электрические штуки для твоей мастерской?

— Какие электрические штуки? — с презрением спросил Кен.

— Откуда я знаю какие. Тебе лучше знать.

— Не нужны мне никакие электрические штуки!

— Дело твое. Все равно ты без конца кому-нибудь их одалживаешь, такой ты у нас добряк, ничего своего тебе не жалко.

— А зачем тогда жить, если никому не можешь помочь? — спросил Кен.

Молли так и не удалось завлечь Кена в магазин. Они снова пошли к Уин-ярду. Когда Кен останавливался у газетного киоска, Молли дожидалась его, когда она останавливалась у витрины, Кен шел вперед. На станции Кен оказался раньше Молли, но так как оба билета были у него, перед контролером ему пришлось ее подождать: Кен стоял, уперев руки в бока, и сердито смотрел, как Молли неторопливо ковыляет по наклонному туннелю. На третьей платформе, дожидаясь поезда, они сели на скамейку.