Пирс Рид - Дочь профессора

— Я так до сих пор и не понял, почему вы вообще решили заняться изучением политической теории, — задумчиво проговорил Генри, который, казалось, начал понемногу приходить в себя.

— Да ведь эта наука не столь уж далека от теологии, — сказал Элан, и оба рассмеялись.

— А как смотрят на это ваши духовные наставники?

— Они платят за мое обучение.

— Значит, они не имеют ничего против?

— Может быть, они просто рады избавиться от меня.

— Вполне вероятно… При тех взглядах, которые вы исповедуете.

Они пили кофе, удобно расположившись в клубных креслах.

— А вы сильно взбудоражили весь наш семинар сегодня, — сказал Элан.

— Вот как? — Генри улыбнулся. Он чувствовал себя не совсем в своей тарелке с этим священником — отчасти именно потому, что это был священник, в черном сюртуке с жестким воротничком, отчасти же, быть может, потому, что разница в возрасте между ними была не столь значительна, а профессор привык иметь дело с более молодыми студентами.

— Ну конечно, — сказал Элан. — В молодости мало кто по-настоящему верит в то, что проповедует. Они еще только вживаются в свои роли. И для них услышать, что такой человек, как вы, соглашается с ними…

— Я не очень-то хорошо помню, что именно я сказал, — заметил профессор.

— Ну как же, вы сказали, что сенатор Лафлин — реакционер.

Генри рассмеялся.

— Надеюсь, они не собираются процитировать мои слова в «Кримсон».

— Они процитируют их либо в «Нью-Йорк таймс», либо нигде, — сказал Элан, и оба снова рассмеялись.

— Но вы уже не юноша, — сказал Генри. — Вы не просто вживаетесь в роль, примеряете на себя… эти ваши идеи.

— Нет, — сказал Элан. — Я их исповедую.

— Так как же вы… Я никогда не спрашивал вас об этом, но принято считать, что коммунизм и католицизм диаметрально противоположны друг другу.

— Да, принято, — согласился Элан, — но это не так.

— Ведь Маркс был атеистом, — сказал Генри.

— Я знаю. Был, как и большинство коммунистов. Но я считаю, что это преходящее заблуждение. По их мнению, научное объяснение исторического процесса не совместимо с идеей бога, но ведь учение Христа использовало историю, не так ли? Историю Иудеи, во всяком случае.

— Да… Да, разумеется.

— Для меня, профессор, коммунизм — это политическая наука, а не вопрос веры.

Генри кивнул.

— Да, — сказал он. — Я понимаю вашу точку зрения. — Он поудобнее устроился в кресле. — И кое в чем эти два учения соприкасаются, не так ли? В вопросе самопознания, например. Христос призывал к этому, а теперь призывает Мао Цзэ-дун.

— И это существенно, — сказал Элан.

— Я больше думал о самом себе: в вашем возрасте я имел, как мне казалось, очень твердое представление о том, что реально, а что утопично или реакционно. На деле же все наши представления об этих предметах подвержены изменениям под воздействием субъективных обстоятельств нашей жизни.

Священник молча наклонил голову.

— Я имею в виду вот что, — сказал Генри. — Священнику или бездомному бродяге легче стать коммунистом, чем миллионеру.

— Да, вероятно, это так, — сказал Элан.

— Но потом рано или поздно начинаешь понимать, что тебе не отвертеться, и хочешь не хочешь, а приходится признаться самому себе в том, что непреложные научные истины, в которые ты верил, не содержат в себе ничего непреложного и научного.

— И тогда вы задаете себе вопрос: к чему все это? Генри внимательно поглядел на священника и кивнул.

— Да. И в самом деле — к чему? Это нескончаемое обучение подростков, которые потом в свою очередь будут обучать кого-то, чтобы те затем обучали тоже, для того чтобы в конечном счете вы могли прийти к выводу, что все, чему вы обучали, так или иначе неверно.

— Теория должна проверяться действием.

— Вот именно, И если в результате всего обучения ваш подопечный вступает в жизнь и с первых же шагов разбивает себе лицо в кровь…

Элан молчал, не зная, кого в данном случае имеет в виду профессор.

— У вас был когда-нибудь свой приход? — неожиданно спросил Генри. Голос его звучал хрипло, слова, казалось, с трудом шли с языка.

— Был в Нью-Йорке на протяжении двух лет.

— Приходилось ли вам когда-нибудь слышать о том, чтобы девушки знакомились с мужчинами на улице? С мужчинами много старше их самих. И приводили их к себе домой?

— Да, — сказал священник. — Это бывает.

— Почему? Что их на это толкает?

— Причины могут быть различны, мне кажется.

— Но ведь это же противоестественно? Когда мальчишки соблазняют девчонок — это одно… Но чтобы девушка… с каким-то пожилым барменом…