Бернард Вербер - Мы, Боги

Очертания животных в первозданном океане становятся более тонкими и точными. Усиливается защита там, где ее было недостаточно. Кожа становит-5 ся более прочной, не теряя гибкости.

Арес снова требует внимания.

Он пишет на доске: «Все в стратегии».

— Некоторые из вас начали понимать, как укрепить своих питомцев. Но физическая сила и кровожадность имеют границы. Есть другие способы побдить. Это будет новым поколением ваших прототипов. 3 Мы ищем другие пути, нежели чем сила, и нахо-! дим их.

Стратегии воспроизводства иногда компенсируют недостатки в боеспособности. Так, вид, не слишком способный защитить себя, может выжить, откладывая огромное количество икринок, или благодаря тому, что самка защищает мальков, укрывая их во рту в случае опасности и выплевывая потом. Производство детей может стать даже методом нападения. Некоторые крупные и хорошо вооруженные рыбы становятся беззащитны перед стаей мальков, ворующих их пищу и паразитирующих на теле.

Вдохновляясь идеями моего учителя Эдмонда Уэллса, я стремлюсь улучшить связь между своими существами. Теперь они живут семьей и разговаривают с помощью ультразвука. Вокруг идея создания группы не получает распространения. Напротив, процветает все, связанное с камуфляжем, мимикрией, обманом, челюстями, зубами, ядом или быстрым спариванием и размножением. Вскоре боги-ученики определяют своим созданиям территории, которые те защищают всеми зубами и плавниками. И каждый направляет разведчиков, чтобы проверить враждебные территории.

Рыбы предыдущих поколений брошены на произвол судьбы и, продолжая размножаться, разнообразят окружающую среду. Поскольку они менее совершенны, то выступают в роли дичи.

Это противостояние всех возбуждает. Рядом со мной ученики видят, как их творения разрываются, раздираются на куски из-за отсутствия правильной стратегии. Чтобы исправить положение, они начинают копировать победителей.

На поверхности скапливается все больше дохлой рыбы. Некоторые кусками падают в бездны, и одному из учеников приходит мысль создать питающегося ими краба-некрофага.

Успех такой, что краб быстро мутирует и даже пытается вцепиться в панцири черепах Беатрис Шаф-фану. Она вынуждена вдвое увеличить защитный слой. Она даже покрывает панцирь чем-то вроде гладкого лака, за который не могут ухватиться даже самые острые клешни.

Арес подбадривает нас, пришпоривает, призывает драться еще ожесточеннее. В какой-то момент, так что мы этого даже не заметили, наше возбуждение усилила музыка «Кармина бурана».

А война идет повсюду. Через некоторый промежуток времени, кажущийся мне довольно коротким, виды приходят в равновесие. Никому больше не удается захватить чужие территории, и каждый эффективно защищает свою.

Тогда Арес решает все прекратить и подвести черту.

Он объявляет, что сперва назовет двадцать победителей, а затем исключенных. Мы ждем, затаив дыхание.

Первое место: Прудон получает лавровый венок за свою акулу, абсолютного хищника. Второе место: Жорж Мельес и мурена со сверхразвитым зрением. Третье место: Беатрис Шаффану с морской черепахой, панцирь которой ни один противник не может даже поцарапать. Используя лишь концепцию щита, она создала прекрасный образец. За ними следуют Бруно Баллард и Фредди Мейер, один с барракудой, другой с рыбой-клоуном. Затем Мата Хари и ее кальмар, Мэрилин и медузы. Сразу за ними скат Рауля. Наконец упоминают моих дельфинов, но Арес упрекает меня за их недостаточную боевитость. С его точки зрения, это животное удачно по форме, но неудачно по духу. Оно больше игривое, чем воинственное. На этой стадии эволюции игра является непозволительной роскошью, — говорит он. Я напрасно возражаю, что игра — это подготовка к войне. Он отвечает, что сперва нужно подумать о выживании и хищничестве.

Внизу списка Арес собрал виды, неспособные ни к эффективному нападению, ни к защите. Слишком медлительные акулы, недостаточно ядовитые медузы, чересчур мягкие кальмары, осьминоги, у которых путаются щупальцы, плохо умеющие общаться сардины или нежизнеспособные угри. Вердикт не обсуждается. Неумелых устраняют. Одним махом двенадцать человек. Новый обратный отсчет: 137-12… Нас уже только 125.

Единственной знаменитостью среди исключенных является Монтень. Он поворачивается к нам и, как хороший игрок, желает удачи.

Кентавры появляются на пороге, чтобы выполнить свою задачу, приговоренных уносят, а мы собираемся встать, когда Арес нас останавливает.