Бернард Вербер - Мы, Боги

Мои компаньоны заняты тем же.

Сирены уже гонятся за нами. Одна из них хватает меня за пятку и сильно дергает. Я скрываюсь под водой. Я отбиваюсь.

В схватившую меня руку бьет молния. Сирена меня отпускает.

Кресты, когда они не в воде, действуют эффективно, и забравшаяся на дерево Мата Хари метко прицелилась.

— Поторопитесь! — кричит она.

Разряды бьют по рукам сирен. Они их не ранят, но из-за разрядов враждебные твари одна за другой отцепляются и с резкими криками выпускают добычу.

Задыхаясь, мы наконец достигаем берега, где танцовщица протягивает руку, чтобы помочь выбраться из воды.

— Спасибо, — говорю я ей.

— Не за что, — отвечает она. — Ваша идея была хороша, но я считаю, что нужно более устойчивое судно, чем плот, чтобы перебраться на другую сторону. У меня есть мысль на этот счет, но одной мне не справиться. Примете меня в вашу команду?

— Отныне можете считать себя теонавтом, — отвечает Эдмонд Уэллс.

Тем не менее я смотрю на Мату Хари с подозрением. Как давно она за нами следила? Как я ни стараюсь расшифровать выражение ее лица, я ничего не могу прочесть в ее ясных глазах.

Во взгляде другого человека мы прежде всего ищем собственное отражение.

Сперва это взгляд родителей.

Потом взгляд друзей.

Потом мы отправляемся на поиски единственного зеркала — ориентира. Это означает отправиться на поиски любви, но на самом деле речь идет скорее о поисках собственной личности. Любовь с первого взгляда часто означает находку «хорошего зеркала», которое отправляет нам хорошее отражение нас самих. Тогда стараются любить друг друга во взаимных взглядах. Волшебный момент, когда два параллельных зеркала отправляют друг другу приятные отражения. Впрочем, достаточно поставить два зеркала одно напротив другого, чтобы убедиться, что они отражают изображение сотни раз в бесконечной перспективе. Таким образом, находка «хорошего зеркала» делает нас множественными и открывает бесконечные горизонты. Какое ощущение мощи и вечности!

Но два зеркала не стоят на месте, они движутся. Двое влюбленных растут, становятся более зрелыми, развиваются.

Они были лицом друг к другу вначале, но даже если они развиваются в параллельном времени, они не обязательно движутся с одинаковой скоростью и в одном направлении. Они также не ищут постоянно одинакового отражения самих себя. И тогда наступает разрыв, момент, когда другого зеркала больше нет перед тобой. Это не только конец любви, но и потеря собственного отражения. Человек уже не находит себя во взгя-де другого человека. Он больше не знает, кто он.

Я намыливаюсь, моюсь и избавляюсь от пота, как от пластиковой пленки. Мускулы горячие, в висках стучит, в сердце пульсирует кровь.

У нас не скучные дни. Вчера убийство, встречи, праздник, еще одно убийство, экспедиция, новые встречи… Сегодня мои первые шаги в качестве бога-ученика, открытие миниатюрного мира, уничтожение этого мира, встреча с самой красивой женщиной Вселенной, строительство плота, пересечение голубого потока, борьба с сиренами!

Наконец я вернулся домой.

В мою ванную.

Афродита…

Как будто один ее вид стер все остальное, страх, любопытство, желание встретить Великого Бога.

Афродита…

«Лучше, чем Бог, и хуже, чем дьявол»…

В моих ноздрях еще ее запах, на моей коже еще воспоминания о ней, в ухе ее нежное дыхание.

«Лучше, чем Бог»… Что может быть лучше Бога? Супер-Бог. Король богов. Мать богов.

Я должен записать все гипотезы, малейшую возможность решения. Я выхожу из ванной, вытираюсь простынью, беру книгу с чистыми страницами и записываю все, что помню.

Больше не думать об этом. Повернуться к чему-то другому.

Я включаю телевизор. Когда я был смертным на «Земле 1», только эта машина могла прервать водоворот моих мыслей.

Посмотрим, как там трое моих реинкарнирован-ных новорожденных.

Первый канал: маленькая азиатка (которая раньше была французом Жаком Немро) стала очаровательной девочкой двух лет. Это значит, что день на Олимпе соответствует двум годам там.

Ее зовут Юн Би и она живет в Японии. Не в Токио, а в маленькой современной деревне с высокими домами. Она неловко переворачивает стакан, который разбивается. Отец сердится, шлепает ее, ребенок начинает плакать. Тогда мать хватает ее и сажает в ванну, чтобы наказать. Она еще слишком мала, чтобы сама выбраться наружу. Она, однако, пытается это сделать, а потом сворачивается в комочек на дне.