Бернард Вербер - Империя ангелов

Мое лицо передергивается. Эдмонд Уэллс предупреждал, что однажды мне придется напрямую отчитываться перед клиентами.

— Я готов признать свои ошибки. А ты должен научиться прощать.

— Прощать! Ты шутишь. Я тебе не ангел!

Не зря я так волновался за Игоря. Мне было его так жалко, когда мать хотела его убить, когда он был в детдоме, в колонии для несовершеннолетних, в психиатрической больнице, в армии. И вот теперь он стал моим непосредственным противником.

Игорь сообщает, что неприкаянным душам надоело бесконечно блуждать над Землей. Путешествие на другую планету позволит им наконец сменить обстановку.

— Вы здесь неприкаянные души, вы и там такими будете, — замечает Мэрилин Монро.

— Это еще надо посмотреть. Что до меня, то я уверен, что там и трава зеленее.

— И на что вы надеетесь? — спрашивает Рауль.

— Победить вас и превратить в падших ангелов.

Среди нас уже есть несколько таких. Когда вы станете нашими, вы охотнее поведете нас к вашей таинственной планете.

— Но я думал, что падшие ангелы это те, кто занимался любовью со смертными.

— Это лишь один из способов упасть во тьму, но есть и другие...

Падшие ангелы выделяются из рядов неприкаянных душ, чтобы взлететь повыше и оттуда направлять остальных.

— Это будет не подарок, — говорит Фредди.

— А может, повернем назад? — снова предлагает обеспокоенная Мэрилин Монро.

— У нас больше нет выбора, — говорит Фредди Мейер. — Если мы начнем убегать, они бросятся за нами и нанесут удар в спину. К тому же наше бегство придаст им энергии. Так что нужно драться.

Они приближаются. Перед нами целая разношерстная армия неприкаянных душ. Тут и рыцари в доспехах, и самураи, отравительницы при дворе Людовика XIV, серийные убийцы, отчаявшиеся, которым больше нечего терять. Их ничем не напугать. Они совершили столько злодеяний в предыдущих жизнях, что потребуются тысячи реинкарнаций, чтобы подняться хоть на несколько ступеней. К тому же здесь и падшие ангелы, которые еще больше настраивают их против нас.

Они уже совсем близко. Симон де Монфор приказывает построиться в боевой порядок. Я не понимаю, почему они считают нас такими опасными, что пришли в таком количестве. Нам придется сражаться один против ста.

— Это будет Армагеддон, — восклицает Торквемада.

— В атаку! — командует Игорь.

Рэймонд Льюис. Я еще не могу в это поверить, но как только я увидала этого человека, то сразу же поняла, что он создан для меня. Он вежливый, мягкий, умный, и он меня так обожает.

Я хочу иметь от него детей.

Я молюсь об этом.

Неприкаянные души наваливаются на нас. Как и раньше с инками, мы пытаемся понять их боль и утешить их, но они, по-видимому, даже не способны почувствовать наше сострадание. После первого натиска, чтобы опробовать найду сопротивляемость, они перегруппировываются для второй атаки.

— На этот раз сочувствия будет недостаточно, — говорит Рауль. — Нам нужно более мощное оружие.

Фредди Мейер изучает ситуацию и восклицает:

— Любовь! Используем любовь. Как побитые дети, они не привыкли к тому, чтобы их любили. Как побитые дети, они продолжают делать глупости даже после наказания, потому, что все равно, и потому, что это их обычный способ поведения. Как побитые дети, если мы их полюбим, они будут обезоружены.

Рауль, Фредди, Мэрилин и я прижимаемся друг к другу. Наши руки начинают светиться. Лучи света выходят из правых ладоней (кроме Мэрилин, она левша). Мы готовы покрыть всей нашей любовью когорту фантомов.

— Заряжай! — командует Игорь.

Они бросаются вперед плотными рядами. Мы опускаем лучи света, как копья, и, действительно, любовь приводит их в замешательство. Они застывают на месте. Эффект неожиданности полный. Некоторые из неприкаянных душ присоединяются к нам, и нам остается только впустить их в себя и отправить в Рай, где они снова вступят в цикл реинкарнаций. Так мы обезвреживаем десяток фантомов.

Игорь дает команду к отступлению. Неприкаянные души перестраиваются и решают применить против нашей любви свое оружие: ненависть.

Как хороший стратег, Игорь ставит самых бешеных фантомов на острие атаки. Мы отбиваемся световыми шпагами любви от атаки ненависти. Они объединяют всю свою злобу, все воспоминания о страданиях, которые они пережили в последнем существовании. Как на шпагах, они бьются зелеными лучами ненависти с нашими синими лучами любви.