Бернард Вербер - Революция муравьев

Что удивительно, так это отсутствие энтузиазма у принцессы 103-й. Насекомые не понимают, как можно столько значения придавать одному муравью, пусть даже это и принц 24-й. 10-й напоминает о пальцевских легендах и объясняет, что это еще одна типично пальцевская болезнь: необъяснимая привязанность к отдельному существу.

Продолжая трудиться над созданием своей мини-революции, Жюли и ее друзья познали освежающее чувство расширения возможностей своего разума присоединением к коллективному интеллекту. Им словно открылся чудесный секрет: разум не ограничен телом, мозг не пленен пещерой черепа. Жюли достаточно было пожелать, и ее интеллект покинул голову и превратился в огромное, сияющее светом кружево, растущее вокруг нее.

Ее разум мог объять весь мир! Она всегда знала, что является всего лишь большим мешком атомов, а теперь она испытывала ощущение интеллектуального всемогущества.

Одновременно с этим у нее появилось другое всепоглощающее чувство: «Я не важна сама по себе». Выросши и реализовавшись в группе революционеров-муравьев, осознав общность с целым миром, она уже не испытывала потребности в собственной индивидуальности. Жюли Пинсон казалась ей кем-то посторонним, за чьей суетой она следила со стороны, а напрямую связана не была. Жизнь среди других жизней. Ощущение уникальности и трагичности одной человеческой судьбы исчезло.

Жюли стала бесплотной.

Она, красивая девушка, живет и умрет быстротечно и неинтересно. А вот чувство, что ее разум парит над пространством и временем огромным сияющим покрывалом, было вечным! Это было чувство бессмертия.

«Здравствуй, мой разум», – пробормотала она.

Но, поскольку ее мозг, работающий, как и у каждого, на десять процентов своих возможностей, был не готов охватить такие ощущения, разум ее вернулся в тесную квартирку черепа. Сияющее кружевное покрывало успокоилось, свернулось и смялось, как обычная бумажная салфетка.

Жюли собирала столы, носила стулья, связывала веревки палаток, всаживала в землю вилки-колышки, здоровалась с амазонками, бежала помочь другим революционерам, отхлебывала медовуху, чтобы согреть желудок, напевала за работой.

Несколько капелек пота выступили у нее на лбу и над верхней губой. Когда они скатились к уголкам губ, она быстро слизнула их.

Революционеры-муравьи провели третий день в занятом ими лицее за постройкой стендов, которые будут представлять их проекты. Сначала они хотели поставить их в классах, но Зое заявила, что более демократично будет разместить их внизу, на лужайке, неподалеку от палаток и сцены. Тогда все смогут подойти и посмотреть их.

Палатки-вигвама, компьютера, электрического провода и телефонного шнура было вполне достаточна для создания экономически жизнеспособной ячейки.

Благодаря компьютерам через несколько часов большинство из восьми проектов было готово к работе. Если коммунистическая революция была «советской властью плюс электрификацией всей страны», то их революция – «муравьи плюс информатика».

На архитектурном стенде Леопольд демонстрировал пластилиновый макет своего идеального жилища в трех измерениях и объяснял принцип циркуляции горячего и холодного воздуха между стенами и землей, обеспечивающий регулирование температуры, как в муравейнике.

На стенде «Центр вопросов» Давид представлял компьютер с большим экраном и огромным стрекочущим жестким диском, на котором информация была сохранена и распределена по группам. Давид показывал свою машину и ее сеть. Люди предлагали себя в помощники по поиску информации.

На стенде «Общество „Революция муравьев“» Жи-вунг упорядочивал революционное рвение муравьев и распространял информацию об их деятельности. Уже почти по всему миру лицеи, университеты и даже казармы хотели проводить похожие эксперименты.

Жи-вунг рассылал результаты трехдневного опыта: начать с организации праздника, затем создать коммерческое общество и его филиалы, используя компьютерные возможности. Жи-вунг надеялся, что, распространяясь географически, Революция муравьев обогатится новыми инициативами. И советовал каждой иностранной революции муравьев следовать их примеру.

Кореец давал план расположения сцены, вигвамов, костра. Обязательно посылал символы революции: муравьи, формула «1 + 1 = 3», рецепт медовухи, правила игры Элевзиса.

У стенда «Мода» Нарцисса окружали амазонки в роли манекенов или белошвеек. Некоторые представляли его платья с узорами в стиле «мира насекомых». Другие, следуя указаниям стилиста, наносили рисунки на белые простыни.