Бернард Вербер - Революция муравьев

В данный момент индивидуальный способ является для него единственно возможным, и ему весьма утомительно беспрестанно думать о себе, чтобы выжить. Если долго думать о себе, появляется страх перед смертью. Он, может быть, первый муравей, который вынужден жить в одиночку и от этого постоянно боится смерти.

Как же низко он пал!..

Он идет вперед под кронами вязов. Гудение пузатого майского жука заставляет его поднять голову.

И он снова понимает, насколько необыкновенен лес. При свете луны все растения стали сиреневыми и белыми. Он поднимает усики и обнаруживает лесную фиалку, усеянную озорными бабочками, которые прощупывают ее сердце. Чуть дальше гусеницы с полосатыми спинами щиплют листья бузины. Природа как будто нарядилась, чтобы отпраздновать его возвращение.

Он натыкается на высохший труп. Отступает, озирается. Перед ним закрученная спираль из мертвых муравьев – настоящее кладбище. Это черные охотники. Он догадывается о том, что произошло. Муравьи ушли слишком далеко от гнезда, и, когда выпала холодная вечерняя роса, они, потеряв способность ориентироваться, выстроились спиралью и кружили, кружили на одном месте, пока не пришел конец. Когда не понимаешь мир, в котором живешь, до самой смерти ходишь по кругу.

Старый рыжий муравей подходит ближе, чтобы кончиками усиков обследовать место катастрофы. Муравьи по краям спирали погибли первыми, а за ними – те, кто был в центре.

Он разглядывает эту странную спираль смерти, освещенную сиреневым светом луны. Какое примитивное поведение! Ведь, для того чтобы защититься от холода, достаточно было спрятаться под корнем или вырыть укрытие в земле. А эти глупые черные муравьи не придумали ничего лучше, как кружиться и кружиться на месте, как будто танцы могут предотвратить смерть.

«Определенно, мой народ еще многому должен научиться», – излучает старый рыжий муравей.

Проходя под черными папоротниками, он узнает запахи своего детства. Его опьяняет аромат пыльцы.

Чтобы дойти до такого совершенства, потребовалось время.

Сначала зеленые морские водоросли, предки всех растений, выбрались на сушу. Чтобы укрепиться на ней, им потребовалось превратиться в лишайник. Лишайник избрал стратегию обогащения почвы для растений следующего поколения, которые благодаря более глубоким корням смогли стать выше и сильнее.

Теперь у каждого растения есть своя зона влияния, но остались и спорные территории. Старый муравей видит лиану смоковницы-душительницы, храбро отправившуюся на штурм невозмутимой черешни. В этом поединке у черешни нет никакого шанса на победу. Но она отомщена: другие смоковницы-душительницы, думавшие совладать со щавелем, чахнут, отравленные его ядовитым соком.

Чуть дальше ель сбрасывает свои иглы, чтобы сделать почву кислой и уничтожить травы-паразиты и маленькие растения.

У каждого свое оружие, своя защита, своя стратегия выживания. Мир растений беспощаден. Он, быть может, только одним отличается от животного: вегетативные убийства происходят медленно и, конечно, безмолвно.

Некоторые растения предпочитают холодное оружие яду. Чтобы напомнить об этом прогуливающемуся муравью, перед ним выставляет свои когти и остролист, и чертополох – бритвенные лезвия, и страстоцвет – рыболовные крючки, и даже акация – свои колючки. Он минует рощу, похожую на утыканный острыми ножами коридор.

Старый муравей умывает свои усики и расправляет их плюмажем над головой, чтобы лучше улавливать все ароматы, разлитые в воздухе. Он ищет след пахучей тропинки, ведущей к родным местам. Потому что теперь на счету каждая секунда. Любой ценой, пока не поздно, он должен предупредить свой город.

Пойманные им душистые молекулы дают массу бесполезной информации о жизни и нравах местной фауны.

Все же, шагая, он старается не упустить ни одного любопытного аромата. Он вбирает в себя веяния воздуха, чтобы определить незнакомые запахи. Безрезультатно. Тогда он поступает по-другому.

Он влезает на выступ, образованный корнем сосны, изгибается и начинает медленно вращать сенсорными отростками. В зависимости от интенсивности движения усиков он улавливает разные диапазоны пахучих частот. При 400 вибрациях в секунду муравей не замечает, не обнаруживает ничего интересного. Он ускоряет вращение своего обонятельного радара. 600, 1000, 2000 вибраций в секунду. По-прежнему ничего. Он чувствует лишь растения и насекомых немуравьев: ароматы цветов, споры грибов, запахи жесткокрылых, гниющего дерева, листьев дикой мяты...