Бернард Вербер - День Муравья

А! В мире столько мужчин… Но ни один не стоит и ногтя ее отца. Ее матери, Линг-ми, посчастливилось разделить с ним жизнь. Мужчина, открытый для всего, непредсказуемый и веселый, обожающий шутки. И любящий, такой любящий!

Никто не мог превзойти Эдмона. Его ум не ведал границ. Эдмон, как сейсмограф, регистрировал все интеллектуальные толчки своей эпохи, все стержневые идеи, принимал их, синтезировал… и выдавал уже другими, ставшими его собственными идеями. Муравьи — это только частность. Он мог бы изучать звезды, медицину или сопротивление металлов, он преуспел бы в них точно так же. Он был поистине универсальным умом, авантюристом особого типа, скромным и гениальным одновременно.

Возможно ли, что где-то существует еще один человек с таким же подвижным умом, человек, который будет беспрестанно удивлять ее и никогда не наскучит? Пока ей такие не встречались…

Она представила, как дает объявление: «Ищу авантюриста…» Возможные ответы заранее вызывали отвращение.

Она вынырнула из воды, глубоко вдохнула и снова погрузилась. Течение ее мыслей изменилось. Ее мать, рак…

Внезапно она почувствовала острую нехватку воз духа — она снова вынырнула. Ее сердце сильно стучало. Она вышла из ванны и накинула халат.

В дверь звонили.

Она остановилась — три глубоких вдоха, — успокоилась и пошла открывать.

Это опять Мелье. Похоже, поздние вторжения входят у него в привычку, но на этот раз Летиция с трудом узнала его. Он походил на пчеловода: лицо скрыто надвинутой соломенной шляпой, поверх накинут муслин, на руках резиновые перчатки. Она нахмурилась, заметив позади комиссара троих мужчин в такой же одежде. В одной из фигур она узнала инспектора Каюзака. Она с трудом сдержала смех.

— Комиссар! Это что за маскарад?

Ответа не последовало. Мелье отошел в сторону, две неизвестные маски — разумеется, два легавых — вышли вперед и самый крепкий защелкнул наручник на правой руке. Летиции Уэллс казалось, что это сон. В довершении всего Каюзак произнес изменившимся голосом: «Вы арестованы по подозрению в убийствах и в покушении на убийство. С этого момента все, что вы скажете, может быть использовано против вас. Вы имеете право не отвечать на вопросы без вашего адвоката».

Потом полицейские потащили Летицию к черной двери, ведущей в кабинет. Тут Мелье продемонстрировал свой блестящий талант взломщика: замок не устоял.

— Вы могли бы попросить у меня ключ, а не разносить тут все! — возмутилась арестованная.

Четверо полицейских замерли перед аквариумом с муравьями и целым компьютерным арсеналом.

— Что это?

— Возможно, это убийцы братьев Сальта, Каролины Ногар, Мак-Хариоса и супругов Одержен, — мрачно проговорил Мелье.

Она закричала:

— Вы ошибаетесь! Я не гамельнский флейтист. Вы что, не видите? Это обыкновенный муравейник, неделю назад я принесла его из леса Фонтенбло! Мои муравьи не убийцы. Они даже ни разу не выходили отсюда с тех пор, как я их тут посадила. Ни один муравей никогда никому не подчинится. Их нельзя приручить. Это не собаки и не кошки. Они независимы. Вы слышите меня, Мелье? Они свободны, они поступают только по своему усмотрению, никто не сможет ими манипулировать и влиять на них. Мой отец понимал это. Они свободны. Именно поэтому их всегда стремились уничтожить. Есть только дикие, свободные муравьи! Я не убийца!

Комиссар не обратил никакого внимания на эти протесты и повернулся к Каюзаку:

— Забери компьютер и муравьев. Посмотрим, совпадает ли размер их мандибул с внутренними ранами трупов. Опечатай квартиру и отведи мадемуазель прямо к следователю.

Летиция бурно возмутилась:

— Я не виновна, Мелье! Вы опять ошиблись! Похоже, это ваша особенность.

Он не стал слушать.

— Ребята, — он снова обратился к своим подчиненным, — проследите, чтобы ни один из этих муравьев не сбежал. Они все — вещественные доказательства.

Жака Мелье охватило радостное возбуждение. Он разрешил самую сложную загадку своего поколения. Он нашел свой Грааль — идеальное преступление. Он победил там, где одержать победу не смог бы никто другой. Тем более что у нее был мотив убийства: она дочь самого знаменитого на планете муравьиного фанатика — Эдмона Уэллса.

Он уехал, ни разу не взглянув в сиреневые глаза Летиции.

— Я невиновна. Вы совершаете самую большую ошибку за всю вашу карьеру. Я невиновна.

Столкновение цивилизаций. В 53 году до н.э. генерал Марк Лициний Красс, проконсул Сирии, из зависти к успеху Цезаря в Галлии тоже решил отправиться на большие завоевания. Цезарь расширил свое влияние на западе до самой Великобритании, Красс хотел завоевать Восток до самого моря. Поход на восток. Но на его пути лежит Парфянская империя. Его гигантская армия наталкивается на препятствие. Происходит битва при Карах, и парфянский царь Сурена ее выигрывает. С завоеванием востока покончено одним ударом.