Бернард Вербер - День Муравья

Каюзак метал громы и молнии.

— В жизни не видел такой неблагодарности! Ваша неблагодарность вызывает отвращение при одной только мысли о помощи ближнему…

Он плюнул на пол подземной часовни.

Один за другим семнадцать узников были подняты по веревочной лестнице. Солнце ослепило их, и они попросили защитные повязки на глаза. Затем уселись прямо на землю.

— Расскажите нам! — закричала Летиция. — Джонатан, поговори со мной! Я твоя кузина Летиция Уэллс, я дочь Эдмона. Скажи мне, как вы смогли продержаться внизу так долго.

Джонатан Уэллс отвечал от имени всей общины:

— Мы просто приняли решение жить, жить вместе, только и всего. Мы стараемся говорить как можно меньше, извини.

Старая Августа Уэллс прислонилась к камню. Она отрицательно покачала головой:

— Не надо воды, не надо пищи. Дайте нам только одеяла, нам холодно. — И с легким смешком она добавила: — Ведь у нас не осталось никакой защитной прослойки, ни грамма жира.

Летиция Уэллс, Жак Мелье и Жюльетта Рамирез думали, что спасают умирающих. Теперь они плохо представляли себе, как вести себя с этими невозмутимыми скелетами, которые держались с таким высокомерием.

Их посадили в машины, отвезли в больницу для полного обследования и там отметили, что состояние их здоровья лучше, чем можно было ожидать. Конечно, все они были истощенными и авитаминозными, но ни у кого не было обнаружено никаких повреждений, ни внутренних, ни внешних, не было никакой деградации клеток.

Как телепатическое послание, в мозгу Жюльетты Рамирез зазвучала фраза:

И вышли из утробы земли-кормилицы странные младенцы, и были они представителями нового человечества.

Несколько часов спустя Летиция Уэллс разговаривала с психотерапевтом, который осматривал спасенных.

— Я не знаю, что с ними происходит, — сказал он. — Но они практически не говорят. Они улыбаются мне, как будто принимают меня за идиота, а это, надо сказать, раздражает. Но самое удивительное, я отметил одно странное явление, от которого делается не по себе. Стоит дотронуться до одного из них, и ваше прикосновение чувствуют все, как будто все они — единый организм. И это еще не все!

— А что еще?

— Они поют.

— Поют? — удивился Мелье. — Может быть, вы ослышались, может, им трудно снова привыкнуть к слову или…

— Нет. Они воют, то есть они издают разные звуки, а потом соединяются на одной ноте и долго тянут ее. От этого звука вся больница вибрирует, но им это приносит умиротворение.

— Они сошли с ума! — воскликнул комиссар.

— Возможно, такой звук — это символ единения, как грегорианские хоралы, — предположила Летиция. — Мой отец очень интересовался этим.

— Этот звук — символ единения людей, как запах — символ единения муравейника, — завершила Жюльетта Рамирез.

Комиссар Жак Мелье выглядел озадаченным.

— Главное, никому об этом не рассказывайте и держите эту компанию на карантине до нового приказа.

Как— то раз один рыбак, гуляя по лесу Фонтенбло, увидел странное зрелище. На островке, расположенном между двумя рукавами ручья, он заметил маленькие глиняные статуэтки. Они явно были изготовлены крошечными инструментами: на них виднелись многочисленные следы маленького шпателя.

Этих статуэток были сотни, все похожи одна на другую. Можно было подумать, что это миниатюрные солонки.

Кроме рыбалки, у этого человека было еще одно увлечение — археология.

Эти тотемы, расположенные во всех направлениях, тут же навели его на мысль о статуях острова Пасхи.

Возможно, подумал он, это своего рода остров Пасхи, только для лилипутов, может, они когда-то жили в этом лесу? А может, он столкнулся со следами древней цивилизации, и люди эти размером были не больше колибри? Кто они? Гномы? Домовые?

Но рыбак-археолог недостаточно внимательно осмотрел остров. Иначе бы он заметил небольшие скопления насекомых разных видов, которые терлись усиками и рассказывали друг другу всевозможные истории.

И тогда бы он понял, кто является настоящим строителем этих глиняных статуэток.

103— й сдержал первое обещание: люди, находившиеся под его Городом, были спасены. Теперь Жюльетта Рамирез умоляла его выполнить второе обещание -раскрыть тайну лечения рака.

Муравей снова занимает место под колпаком машины «Пьер де Розетт» и произносит длинную речь-запах.

Биологический феромон для Пальцев.

Автор: 103-й.

Тема: То, что вы называете «раком».