Лори Нелсон Спилман - Жизненный план

— Нет! Вы не поняли? Мне нет дела до ее воли!

Он встает и отходит к окну. Профиль на фоне небоскребов, спрятанные в карманы руки — его поза напомнила мне греческого философа, созерцателя, постигшего тайны жизни.

— Элизабет убедила меня, что поступает вам во благо, напоминая о давних целях. Она предупреждала, что вы можете сопротивляться, но я не верил. — Проводит рукой по волосам и поворачивается ко мне: — Простите.

Мягкость его голоса и обеспокоенность заставляют пойти на попятную.

— Откуда вам было знать? Она сама верила, что действует во благо. Это была последняя попытка изменить траекторию моей жизни.

— Она считала, что вы несчастны?

Опускаю глаза.

— Вовсе нет, это же глупо. Мама всегда видела меня улыбающейся. Она любила повторять, что я родилась с улыбкой на лице.

— Но что скрыто за улыбкой?

Мягкие интонации, прямой вопрос застают меня врасплох. Решаю держать язык за зубами. Внезапно вспоминаю маленького Тревора, красного от счастья и радостно хохочущего. Как-то мама сказала, что маленькая я была точной копией Тревора. Интересно, куда оно ушло с годами, это состояние благословенного счастья? Вероятно, туда же, куда уходит детство и юность.

— Я совершенно счастлива. Почему должно быть иначе?

Брэд печально улыбается в ответ.

— Конфуций говорил, что путь к счастью лежит через комедийные репризы.

Улыбаюсь тому, как смешно он изображает китайский акцент.

— Ха-ха. И еще Конфуций говорил, что женщинам без чувства юмора лучше держаться подальше от комедийных шоу.

Посмеиваясь, Брэд возвращается на место. Он садится на самый край кресла и наклоняется ко мне так близко, что его руки почти касаются моих.

— Я вам помогу, — произносит он, — если хотите, я буду рядом.

— Вы? — Смотрю на него так, словно он только что согласился на двойное самоубийство. — Но зачем вам это?

Он откидывается в кресле.

— Это будет бомба.

— Вы предлагаете выступать… дуэтом?

Брэд смеется:

— Боже упаси! Я буду рядом, но в качестве зрителя — стану смотреть на вас из зала.

— Опа! — Глаза едва не вылезли из орбит.

— Вы правильно поняли.

— Почему вы так добры ко мне? Мама внесла это в договор? Она вам заплатила?

Я ожидала, что он рассмеется, но этого не произошло.

— В каком-то смысле. Понимаете, в марте Элизабет принимала участие в сборе средств фонда борьбы с болезнью Альцгеймера, а я был одним из организаторов. Так мы и познакомились. Три года назад моему отцу тоже поставили страшный диагноз.

Так вот откуда эта грусть в глазах.

— Мне очень жаль.

— Да, мне тоже. Уже казалось, что мы ничего не сможем сделать, но ваша мама пожертвовала внушительную сумму и помогла продлить ему жизнь.

— И вы чувствуете себя обязанным? Это же глупо. Мама очень часто совершала подобные поступки.

— На следующей неделе мне доставили пакет с мылом, шампунями, лосьонами и прочими штуками от «Боулингер косметик». Он предназначался моей маме.

— Маме? Погодите, кажется, вы сказали, что отцу…

— Все верно.

Я не сразу смогла сложить все кусочки головоломки воедино.

— Ваша мама тоже стала жертвой болезни Альцгеймера.

— Именно. Она плакала, когда я передал ей пакет. Пока она заботилась об отце, совсем позабыла о себе. Элизабет хотела подарить маме радость.

— Да, мама была такой. Самая добрая и внимательная из всех женщин на свете.

— Она святая. Потом она попросила меня стать ее душеприказчиком и в деталях рассказала о своем плане. Я дал слово, что исполню все до последней детали. — На лице появилось выражение непоколебимой убежденности. — И поверьте мне, я сдержу слово.

В отсутствии необходимости работать есть свои преимущества, особенно для того, кому надо за несколько дней подготовить комедийные сценки. Борюсь с желанием украсть идею, подсмотренную на комедийном канале, но знаю, что мама бы этого не одобрила. Вместо этого берусь за дело и целую неделю брожу по городу. Все услышанное и увиденное кажется мне удивительно смешным и дает богатую пищу для фантазии. В надежде полностью исключить или хотя бы свести к минимуму возможность провала, часами репетирую перед зеркалом, оттачиваю жесты и мимику. Все дни ощущаю, как желудок скручивается в тугой узел, глаза окаймляют живописные черные и красные круги.

Внезапно мне приходит в голову, что намерение мамы не было таким с самого начала. Поставив организацию комедийного шоу в самое начало списка, она хотела отвлечь меня от тревожных и печальных мыслей о ней. К сожалению, она добилась обратного. Элизабет Боулингер ничего так не любила, как веселый смех. Каждый раз, когда мне доводится услышать нечто уморительно смешное или то, что заставляет просто улыбнуться, я мечтаю сразу же поделиться с мамой. Будь она жива, я бы позвонила и сказала: «Хочу рассказать тебе смешную историю».