Пэлем Вудхауз - Секретарь министра [Дживс и неумолимый рок]

— Э! — рассеянно пробурчал он. На него нашло теннисное настроение, и он сделался совершенно невменяемым.

— Я его нигде не вижу, — продолжал я.

— Что ты говоришь?

— Не вижу его.

— Кого?

— Тома.

— А что с ним?

Я махнул рукой.

Меня несколько успокаивало только присутствие министра, сидевшего между двумя дамами под зонтами. Несомненно, даже такой озорник, как Томас, не осмелится напасть на министра посреди общества. Успокоившись, я отдался игре, и мой противник, сельский викарий, был уже близок к полному поражению, когда раздался первый раскат грома и дождь полил как из ведра.

Все побежали к дому и собрались уже пить чай, как вдруг тетя Агата, выглянув из-за блюда бутербродов, спросила:

— А где мистета Фильмер?

Бутерброд вывалился из моих дрогнувших пальцев и был подхвачен любимым теткиным псом Робертом. Я начал подозревать недоброе. Фильмер не из тех, кто манкирует едой — только козни его врагов могли воспрепятствовать ему явиться к столу.

— Может быть, его захватил дождь, и он решил переждать его под деревом, — предположила тетя Агата. — Берти, поди поищи его. Да захвати для него непромокаемое пальто.

— Хорошо, — согласился я.

Я хотел во что бы то ни стало разыскать министра, живого или мертвого, но лучше, конечно, живого.

Я надел непромокаемое пальто, перекинул другое через плечо и отправился на поиски. В прихожей я увидел Дживса.

— Дживс, — сказал я. — Мистер Фильмер исчез.

— Да, сэр.

— И я должен перерыть весь сад, но найти его тело.

— Я могу сохранить ваше время и труд, сэр. Мистер Фильмер находится на островке посреди пруда, сэр.

— В такой дождь? Почему же он не идет в дом?

— У него нет лодки, сэр.

— Так как же он туда попал?

— Он переехал туда на лодке, сэр. Но Томас угнал его лодку. Он сам мне рассказал об этом. Как известно, сэр, капитан Флинт обычно оставлял пленников на необитаемых островах, и Томас решил, что самое лучшее -последовать его примеру.

— Но ведь он вымок до нитки!

— Да, сэр. Томас выразил надежду, что именно так и случится.

— Настало время действовать. За мной, Дживс!

— Следую за вами, сэр.

Мы побежали к пруду.

…Муж тети Агаты, финансист Спенсер Грегсон, недавно крупно заработал на суматрском каучуке, а тетя Агата по этому случаю купила себе имение с рощицей, цветниками, беседками и небольшим озером.

Посреди озера находился островок, а на островке — постройка, называемая Октагон. На крыше этого Октагона сидел высокочтимый мистер А. Б. Фильмер. Скоро до нас стали доноситься крики, усилившиеся по мере приближения. Потом я увидел фигуру министра, возвышающуюся над кустами на крыше Октагона. Мне показалось странным, что он не прячется под деревом, а изображает подобие фонтана.

— Немного правее, Дживс.

— Хорошо, сэр.

Мы пристали.

— Подождите здесь, Дживс.

— Слушаю, сэр. Садовник сообщил мне, что один из лебедей устроил здесь свое гнездо.

— Сейчас не время для лекций по естественной истории, Дживс, -ответил я сердито.

Дождь усилился, и я чувствовал, что начинают подмокать мои брюки.

— Слушаю, сэр.

Я стал с трудом пробираться сквозь кусты, испортил свои новые туфли для тенниса и, наконец, вышел на поляну.

Октагон представлял собой беседку, построенную, как мне передавали, дедом последнего владельца имения для уединенной игры на скрипке. Мистер Фильмер явно не заметил нашего приближения и высоким тенором вопил во всю глотку, надеясь, что его услышат в доме.

— Эй! — крикнул я.

Мистер Фильмер свесил голову с крыши.

— Эй! — завопил он, смотря во все стороны, только не туда, куда следовало.

— Эй!

— А, — сказал он с облегчением, увидев меня. Я уже готовился сказать ему что-нибудь приятное, как вдруг вблизи раздался звук лопнувшей велосипедной шины, и из кустов на меня устремилось что-то большое и белое. Я подпрыгнул и принялся карабкаться на крышу.

— Осторожней! — кричал мистер Фильмер.

Взглянув вниз, я увидел огромного злющего лебедя. Он вытянул шею и разинул клюв, точно ожидая поймать метко направленный камень.

Это подало мне хорошую мысль, и я немедленно схватил камень. Мистер Фильмер испуганно потянул меня за рукав.

— Не трогайте его!

— Но он меня трогает!

Лебедь не давал мне слезть. Дождь лил как из ведра, и я пожалел, что второпях бросил макинтош, предназначенный для моего островитянина. Я уже хотел предложить ему свой, но благоразумие одержало верх.

— Он не доберется до нас? — спросил я.