Татьяна Костина - Вертикальный мир

Сердце Алаксона сжалось, он отвернулся от окна, глубоко вздохнул, закрывая руками своё прекрасное лицо. Вопреки законам материи, красота не приносила счастья сама по себе, потому что счастье приходит как результат жизни Души.

Тали сидела у основания толстой колонны, опираясь спиной о её мощный ствол, олицетворяющий стебель священного растения. Заросли «первозданного леса» были её самым любимым местом, она приходила сюда размышлять и слушать тишину. Временный посёлок опустел, и колонный зал полуразрушенного храма был полностью в её распоряжении. Молодая ученица размышляла над тем, о чём вчера говорил Ассаван.

«Физическая реальность есть лишь отражение метафизической. Тело человека — его самая грубая воспринимающая оболочка, и воздействие на него для нас наиболее ощутимо. Холод, жара, боль, голод не могут быть не замечены нами; если с телом что-то не так, оно непременно даёт о себе знать. Поэтому реальность физического мира для нас неоспорима, но человек есть нечто большее. Мы обладаем более тонкими инструментами Души, мы наделены способностями чувствовать и мыслить, проявлять милосердие, интуицию и волю. Всё это так же реально. Говоря словами Древнего Учения, в действительности плотный мир — лишь тень мира Идей. Ученик должен постепенно освобождаться от иллюзии, что обстоятельства ограничивают его, сдерживают и определяют большую часть событий. Обстоятельства есть следствие однажды совершённых действий, принятых решений, пойманных или упущенных шансов. Человек, живущий Идеалами, сильнее трудностей и обстоятельств. Он способен оторвать взгляд от земли, вырваться из вязкой трясины обыденности и равнодушия и заглянуть в мир, где живёт Свет, где царит Порядок и Справедливость, где возможно гармоничное сосуществование между всеми обитателями планеты. Человек, живущий Идеалами, не позволит себе проявить подлость или пребывать в инерции, перекладывая ответственность за события на других. Он сам становится тем, кто в мире, скованном условностями и ограничениями, начинает жить по благородным и вечным законам, не просит от других заботы и благ, а сам творит эти блага, своими собственными руками усердно и кропотливо созидая тот Мир, в котором хотел бы жить. Всё самое лучшее и великое в истории человечества было создано теми, кто искренне мечтал об этом благом будущем ещё задолго до того, как мечта эта показалась хоть сколько-нибудь реальной, теми, кто поставил благородные Цели во главе своей жизни, кто долго и упорно преодолевал тысячи трудностей и разочарований. Люди эти были самыми счастливыми из всех, потому что их вела и вдохновляла подлинная Реальность Духовного Мира».

Тали сидела с закрытыми глазами, запрокинув голову, и наслаждалась нежными утренними лучами, ласкающими её лицо. Она любовалась оранжевым светом через сомкнутые веки. Вдруг что-то заслонило солнце. «Что это может быть?» — подумала она, не желая открывать глаз — слишком хорошо ей было. Приятные размышления медленной вереницей проплывали в её голове, и отвлекаться от них совсем не хотелось. Но тень не исчезала… Тогда Тали приоткрыла глаза и увидела перед собой силуэт человека. Солнечные лучи за его спиной ослепляли, и лица его нельзя было разглядеть. Девушка старательно всматривалась, от яркого света выступили слёзы. Заметив это, незнакомец развернулся так, чтобы Тали могла рассмотреть его.

— Здравствуй! Ты новая ученица Ассавана? — торопливо спросил он.

Тали встала.

— Да.

— Совсем молодая, — сказал он сам себе, потом прищурился и оглянулся на солнце.

— А кто ты? — поинтересовалась Тали.

Он был одет как Служитель, в длинное белое одеяние. Спутанные волосы выглядели неаккуратно. Одежда, заметно потрёпанная и запыленная, давала понять, что человек несколько дней провёл в пути.

— Меня зовут Геяо. Я тоже являюсь учеником Ассавана. Большую часть года вместе с моими братьями мне приходится проводить в путешествиях. Неудивительно, что ты меня не знаешь.

— Я слышала о тебе.

— Рад этому, — скоро произнёс Служитель и улыбнулся.

Тали ненавязчиво рассматривала его. Это был мощный широкоплечий гигант с прозрачными голубыми глазами; несмотря на крепкое телосложение, он казался воздушно-лёгким. Тонкие губы, иссушенные ветрами пустыни, говорили о необыкновенной выносливости этого человека.