Алексей Иванов: Аллергия на «Магические Грибы»

Обычные часы показывают насколько мы опаздываем, солнечные указывают время сиесты, песочные часы говорят о том, что время убегает — оно скоротечно. В Ирландии стоит изобрести дождевые часы. Это будут самые лучшие часы — по мере их наполнения дождевой водой, можно будет судить о росте нашего благосостояния.

Ажолас очень гордится своей нацией.

— Мы латыши очень мужественные. У нас сильная армия. Если будет война с Россией, мы победим!

Есть ли смысл подвергать его слова сомнению? Ведь для победы главное вера. Ну, а у Ажоласа с этим всё в порядке. У него есть вера. Точнее — безумная вера.

— Вчера пролетал спортивный самолёт, фанерный, знаете такой? — с издевательской ухмылкой на лице, продолжал Ажолас. — Так вот один ирландец посмотрел в небо и с гордостью сказал: «Это военный!» Представляете? Я вам вот что скажу, если ирландцы нападут на Латвию, то мы Ирландию, точно победим, если тут такие военные самолёты!

Гедриас решил поддержать разговор:

— Вы знаете, парни, мы тут уже три месяца и я понял, что ирландцы тупые!

— Извини, — возражаю я решительно, — по–моему, ты совершенно не прав. Ты, только, посмотри вокруг. Погляди на постройки, на образ жизни ирландцев. Во всём заметна продуманность решений, во всём присутствует здравый смысл.

— Да, какой к чёрту, смысл, они, даже по–английски ни говорить толком не могут и понимают ничего. Я в баре говорю: «Подайте Виски», а бармен не понимает, пожимает печами и ни черта не понимает. «Виски», говорю ему: «Виски!» — «Ах, Уиски!!!» — Я говорю: «Дайте пшеничного хлеба», А продавец в магазине, ну придурок, говорит: «Хлеб из марихуаны?» В другом магазине ищу тапочки, а они мне: «Вам нужны шпалы??? Это не у нас, мы торгуем только одеждой». [2] «Хлеб из марихуаны?», «Вам нужны шпалы??? Это не у нас, мы торгуем только одеждой» — Игра слов: Пшеница по–английски «wheat» марихуана на сленге «weed», звучит почти одинаково. Шпалы — «Sleepers», тапочки — «slippers».

— Они, вообще, не понимают по–английски! — восклицает Гедриас.

— Может быть, ты говоришь не правильно, видимо у тебя неверное произношение, ты не допускаешь этого? — осторожно интересуюсь я.

— У тебя произношение хорошее, — со злостью отражает мои сомнения, Гедриас, — ты только приехал, а уже учить меня вздумал. Ты посмотри на их раковины! Зачем на них два крана и ни одного смесителя?

— Это, просто дань традиции, — объясняю я, — я это ещё в школе проходил, такая старинная традиция.

— Какая, в жопу, традиция, — смеётся Ажолас, — сначала руки обжигать горячей водой, потом их охлаждать в холодной? Это самоистязание, и происходит оно от недостатка ума!

— Если ты, Ажолас, такой умный, то почему тогда ты на ирландцев работаешь, а не они на тебя?

— Будут, скоро будут! — радостно рассмеялся Ажолас. — Скоро тут будет управлять латышская мафия. Скоро Ирландию вообще переименуют в «Ирландскую Область Республики Латвия».

— Ты, Ажолас, гонишь, ты сам прекрасно понимаешь, что всё это бредни. И вот, что, я скажу тебе правду. Тот, кто даёт тебе работу, тот делится с тобой своим куском хлеба. И ты должен уважать это. Ирландцы дают тебе работу. Ты живешь в их доме, так что, уж постарайся стать достойным соотечественником для своего соседа. Ты не должен различать ни англичан, ни эстонцев никого, мы все здесь гости, и мы должны быть гостями достойными уважения.

От такого нервного разговора я меня начала зудеть экзема. Я чешу свои болячки. Кожа на тыльной стороне кистей растрескалась до крови. Гедриас интересуется:

— Что это?

— Так, — говорю, — не обращай внимания, аллергия.

— О, знакомая тема, у меня тоже аллергия. На ирландцев!!! Каждый день кроме пятницы. По пятницам я получаю свой чек. В пятницу аллергии нет!

Кощунство! Высокомерие и пренебрежительная надменность. От слов Гедриаса мне стало дурно. В его юморе не было ни добра, ни зла. Это юмор больного воображения.

— Я вот, что тебе скажу, — добавляет Ажолас, — у меня тоже на них аллергия. Раньше у меня была аллергия на русский язык, когда нам его преподавали в школе. Теперь у меня аллергия на ирландцев.

— Так, что ты отсюда не уедешь в таком случае? Уезжай домой, там у тебя не будет никакой аллергии. Вали отсюда! — в сердцах кричит, Володя.

— А зачем? Я же говорю, что ирландцы тупые, значит, их можно доить! Ха–ха–ха! — Ажолас и Гедриас валялись по траве и хохотали до слёз. — Смотри сам, у меня есть брат, — продолжал Ажолас. — Он кладёт кафельную плитку, зарабатывает, во! — показывает Ажолас жестом подняв большой палец правой руки. — По вечерам он развозит пиццу, и кроме того, получает пособие по безработице!